Отправлено: 24.08.10 21:23. Заголовок: Творчество By Princess Of Madness (продолжение)

Название: На пути к бессмертным мукам
Автор: Princess of Madness
Рейтинг: Вроде бы R
Пейринг: het
Жанр: трагедия
Отказ: граф Дракула и Ван Хельсинг принадлежат создателям, мои герои принадлежат мне.
Фэндом: фильм "Ван Хельсинг"
Аннотация:предыстория фильма Ван Хельсинг, действие разворачивается в 15 веке.
Комментарии: Однажды на YouTube я увидела ролик-прохождение игры "Ван Хельсинг". В одном эпизоде, Дракула говорит Ван Хельсингу, что тот предал его из-за любви....А раз по этой причине, то тут явно замешана девушка. Об этом я и пишу.
Предупреждения: Фанфик пишется от трёх лиц: Влада, Габриэля и Марии (та самая девушка). Пишу в первый раз, так что не судите строго....местами может быть не логично и глуповато, особого описания нет. В основном чувства героев.
Статус: закончен
Выложен: 24. 08. 2010

 Отправлено: 11.09.15 12:25. Заголовок: Глава 51.

От лица Анастасии Стан.

- Ты веришь ей?
Мы с Владом поднимались на самую высокую башню его таинственной крепости, когда я задала ему этот вопрос. Он остановился и внимательно посмотрел мне в глаза. В его взоре я прочла ответ, который и ожидала. Нет, не верит.
- Пока что, всё выглядит так, будто она согласна идти у меня на поводу. Но возможно, Мария просто пытается запутать меня. Так что я не доверяю ей. Я не могу позволить себе подобной роскоши!
Влад продолжил восхождение по крутой лестнице, абсолютно не обращая внимания на покрытые льдом ступени. Мой спутник ни на один момент не потерял равновесия, я же, несколько раз, чуть было не покатилась кубарем вниз. Спасибо Владу, что он не позволил мне упасть, а то падать пришлось бы долго. Он предлагал мне понести меня на руках, но я отказывалась. Не хотелось выглядеть беспомощной в его глазах.
Черт возьми, сколько еще подниматься? Я посмотрела наверх и чуть не застонала от негодования. Впереди еще несчётное количество ступеней! И зачем мы направляемся на эту башню?
- Там открывается чудесный вид! – явно прочитав мои мысли, сказал Влад, - Прямо дух захватывает! Даже у такого как я.
- Еще немного и я решу, что у нас с тобой намечается свидание! – ухмыльнулась я и в тоже мгновение поскользнулась. Я не успела даже вскрикнуть от неожиданности, как Влад оказался рядом и подхватил меня на руки.
- Считай, что ты права, Настасья. – Влад улыбнулся мне своей обольстительной улыбкой, - Может быть, на сей раз, ты позволишь мне не подвергать тебя риску упасть и свернуть шейку? Вопрос риторический, если что.
Дальнейшее путешествие на вершину башни проходило в тишине.
Я смотрела на Влада и поражалась, насколько разные черты в нем могут сочетаться. Он жестокий, яростный, вспыльчивый, упрямый, но в тоже время нежный, заботливый, не лишенный чувства юмора и романтики мужчина. Влад настоящая головоломка: его интересно изучать.
Наконец, мы оказались в просторном зале с панорамными окнами. Влад опустил меня на пол, и я тут же поддалась порыву приблизиться к окну и посмотреть на открывающиеся просторы. Вид и в правду был потрясающий! Всё было таким красивым: и острые верхушки гор, и густые кроны деревьев леса, и бурные потоки рек, и зеленые луга. Столь привычные пейзажи, открылись для меня совершенно по-новому! Я обошла всю залу по кругу, не уставая удивляться природными красотами.
- Я знал, что тебе понравится.
- Любому бы понравилось увидеть такую красоту! Но ведь ты не только ради этого меня привёл сюда, правда?
- Да. Ты права.
Влад в мгновение ока оказался рядом со мной. Я уже привыкла к его быстрым перемещениям, посему не была особо удивлена. Хотя раньше я могла подпрыгнуть на месте или попятиться.
- Есть многое, что я хотел бы с тобой обсудить, Настасья. Во-первых, - он развернул меня к себе лицом, - Я хочу еще раз извиниться за тот инцидент, произошедший пару дней назад. – Я хотела сказать ему, что он не виноват, что это демон Асторот помутил его разум, но Влад положил мне палец на губы, повелевая тем самым молчать, - Я мог сделать тебе очень больно в тот момент. Так что я всё же виноват.
- Я уже говорила, что не держу на тебя зла.
Мои чувства к Владу просто напросто не позволяют мне на него сердиться. Я ему прощаю абсолютно всё. И сквозь пальцы смотрю на ужасы, что он учиняет. Возможно, это неправильно и где-то я даже это понимаю, но ничего поделать с собой не могу. Люблю я его. Люблю этого проклятого тьмой человека.
Влад, тем временем, продолжил:
- Во-вторых, я хотел сказать тебе спасибо. Ты бескорыстно помогала мне всё это время, и я благодарен тебе за это. Я знаю, тебе было тяжело. Тебе непросто видеть, что я творю с самим собой.
Этот мужчина видит меня насквозь! Я, действительно, беспокоюсь о том, что желание Влада отомстить, рвет его и так искалеченную душу на части. Мне страшно от того, что сие возмездие, постепенно разрушит его жизнь окончательно.
- Не за что. Я рада, что оказалась тебе полезной…. К тому же, ты тоже мне помог. Влад к чему ведет вся эта наша беседа? Наш разговор меня немного смущает. Ты говоришь со мной так, будто бы собираешься расстаться. - Мысль о том, что такой расклад возможен, меня сильно огорчила. Я ведь не напрашиваюсь на место Марии, я просто хочу быть рядом. Это ведь не много…
- Хм, лучше мне тогда сразу перейти к третьему пункту. Настасья, дорогая моя, - он взял мою руку и поднес её к губам, - Я не хочу, чтобы ты покидала меня. Мои слова прозвучат странно, но я полюбил тебя.
Я печально улыбнулась. Слова Влада были приятны моему сердцу, однако я понимала, что он не совсем честен:
- Ты знаешь, что за чувства я испытываю к тебе. Поэтому твоё признание радостно для меня. Но, будем честны друг перед другом, ты любишь меня не так, как Марию.
- Это так. Но мне хочется полюбить тебя также, Настасья, как я люблю её. Я хочу попытаться. – Я уже достаточно давно думаю, что Влад любит не свою жену, а страдания, что она приносит ему. Может он это тоже начал понимать? И поэтому ему нужна я? Было бы хорошо.
- Чего ты хочешь?
- Не чего, а кого. Тебя. Ты, как никакая другая женщина, заслуживаешь сильного чувства под названием любовь. Я буду стараться подарить тебе его. Я хочу, чтобы ты всегда была рядом со мной. Поэтому я рискну предложить тебе, разделить со мной тёмный дар.
Услышав это предложение, я сначала растерялась. Дело приняло серьезный оборот. Влад не просто предложил мне стать кровопийцей, он предложил мне разделить с ним его бессмертное существование. Разделить с НИМ целую вечность! Это очень ответственный шаг. Пути назад после его принятия не будет. Надо всё как следует взвесить в своей голове.
Хотя, что взвешивать-то? Меня ничто и никто не держит. Семья отказалась от меня, продав туркам, и вряд ли горит желанием свидеться со мной вновь, а муж и вовсе был убит благодаря мне. Я ничего не теряю. Кроме жизни.
А за Влада мне её потерять не жаль!
- Я согласна.
Влад прильнул ко мне и дотронулся губами моих губ. Одна его рука легла мне на шею, другая опустилась на талию. Он долго целовал мои уста, но затем оторвался от них и принялся ласкать губами и языком мою шею. По коже побежали мурашки от удовольствия. Я обожаю, когда он так услаждает меня.
В какой-то момент его руки сильнее прижали меня к себе, и я почувствовала, как Влад прокусывает своими клыками тонкую кожу на участке между ключицей и шеей. Я взвыла от боли и инстинктивно, попыталась отстраниться от любимого. Но он лишь крепче сжал меня в объятиях, не отрываясь от поглощения моей крови.
Мои ноги подкосились, и я стала опускаться на пол, но хватка Влада не дала мне упасть. Перед глазами стало мутнеть и я, неожиданно, ощутила легкость и эйфорию в своём теле. Появилось странное невесомое наслаждение от того, что капля за каплей, кровь покидает мою плоть. Я становилась очень слабой.
Но тут Влад оторвался от живительного для него источника. Держа меня одной рукой, он принялся расстегивать свой кафтан. Оголив грудь, Влад провел по ней острыми когтями, оставляя на своей коже глубокие порезы, из которых вскоре показалась темная кровь. Влад притянул меня к своей груди и буквально ткнул в нее носом. На мой немного помутненный ум пришла аналогия в виде котенка с блюдцем молока.
Возлюбленный мой томно сказал:
- Пей мою кровь, Настасья. И я назову тебя своей спутницей.
Я осторожно дотронулась языком до пореза и ощутила металлический вкус во рту. Сначала он мне был противен, но потом я сама и не заметила, как навалилась на Влада, пребывая в ненасытной жажде. Я причмокивала губами, неистово облизывала его раны, пытаясь заполучить всё больше и больше крови. Да я сама готова была расцарапать его!
С губ Влада слетел протяжный стон удовольствия, и он плотнее прижал меня к себе, тем самым будто бы приближая собственное наслаждение от этого процесса. Думается мне, что всё это действо со стороны напоминает занятие любовью…
Влад взял мое лицо двумя руками и, с неким трудом, ибо я сопротивлялась, отодвинул от себя:
- Сейчас будет больно. Очень. Никто не рождается без боли. А ты рождаешься заново.
Я непонимающе посмотрела в глаза любимого. Разве боль от укуса не была последней? Через мгновение я поняла, что нет. Та боль была лишь разминкой перед настоящей мукой.
Я истошно закричала и упала на холодный пол. Ощущение было такое, словно некая сущность, пытается вырваться из моего тела. Меня начали сотрясать конвульсии. Я, не осознавая своих действий, пыталась расцарапать себе грудь и живот. Но Влад не позволил мне навредить самой себе: он схватил мои руки, развел их в сторону и прижал к полу. А я все ещё продолжала извиваться, словно ошпаренная змея. Из моих уст уже раздавался странный визг, ничуть не похожий на человеческий крик. Краем глаза я видела, как моя кожа побелела и как под ней стали проглядываться синие жилки. Впервые за все это время мне стало действительно страшно.
Но вдруг, содрогнувшись от очередной вспышки боли, я поняла, что всё прошло. Меня еще немного потряхивало. Я была сильно вымотана. Но зато больше не страдала. Я снова стала сама собой. Ведь так?
- Анастасия означается «воскресшая». Забавно вышло в твоём случае, - сильные руки Влада подняли меня, - Сейчас тебе надо немного отдохнуть. Потом ты ощутишь всю прелесть моего дара. Настенька, ты теперь – моя невеста.

***
Я открыла глаза и моментально поняла, где нахожусь.
Я лежала в гробу Влада, своего любимого, своего хозяина и повелителя.
Мне не надо было оглядываться, чтобы понять, что он находится рядом. Я чувствовала его присутствие, буквально кожей ощущала. Мало того, я понимала его настроение. Он был сейчас очень доволен. Можно сказать, даже счастлив!
- Как поживает, моя прекрасная невеста? - Влад нагнулся над гробом и коснулся губами моего лба, – Ты проспала целые сутки.
- Так много?
Я села и осмотрела своё тело. Одета я была в необычное платье алого цвета, сделанного из шифона и искусно украшенное золотыми нитями. На шее, скрывая след от укуса, у меня красовалось колье, украшенное бриллиантами и рубинами. На руках позвякивали браслеты с тем же набором драгоценных камней. Это платье очень напомнило мне наряды, которые я носила, будучи наложницей Хамзы.
Я уже хотела подшутить над Владом и спросить, какую бедную девушку он ограбил, как вдруг почувствовала, что мы не одни. Я услышала стук. Стук сердца живого человека. Я перевела взгляд по направлению, откуда исходил данный звук. И увидела, прижавшегося к колонне, Григория. Он смотрел на меня настороженно, хотя в его взгляде было еще и восхищение.
Ловко выпрыгнув из гроба и на секунду удивившись, как у меня так получилось, я подбежала к Григорию и покрутилась вокруг своей оси:
- Как я тебе, мой друг?
Вакар покачал головой и несколько печально отозвался:
- Ты очень красива. Да только мертвой красотой.
Я обиженно надула губы и подбежала к Владу. Тот недобро сказал Григорию:
- Не язви, Григорий. А то Настасья сейчас должно быть голодна, того и глядишь, иссушит бокал твоей жизни до дна.
Это фраза развеселила меня и звонко рассмеялась. Григорий Вакар натянуто улыбнулся, чуть склонил голову в знак прощанья и поспешил удалиться прочь. Видимо теперь, на дружеские отношения с ним я могу и не рассчитывать. А плевать! Не ради него все затевалось!
Когда мы остались с Владом наедине, я прильнула к своему господину и поцеловала его в губы. Я жаждала его в тот момент и походила на изнывающую кошку. Мне хотелось ему показать, насколько я искусна в любовных утехах. Я мечтала ублажить своего властелина. Утолить все его аппетиты!
Но он мягко отстранил меня от себя:
- Чуть позже, радость моя. Сейчас тебе нужно подкрепиться. Мы с тобой выйдем на настоящую охоту! - Я странно хихикнула и хлопнула в ладоши. Он же зашептал мне на ухо, - Я хочу, чтобы ты сейчас освободила свою темную сторону. Я хочу увидеть в тебе животное, что требует кровавую дань.
Я прекрасно поняла, что он имел в виду. Я ведь теперь знаю все желания своего господина. Весь поток собственных мыслей я направила на то, чтобы превратиться в демоническое создание, которого я впустила в себя ради своего возлюбленного. И вот, наконец, я ощутила небывалую мощь во всём своём теле. Я почувствовала, как на руках заострились когти, а во рту зубы. Но самое удивительное в моём превращении было осознать, что на моей спине образовалась пара крыльев.
Мой хозяин смотрел на меня с восхищением. А большего мне и не надо!
- Ты совсем иначе выглядишь, нежели я. Видно даже в нашем положении, мужчины и женщины разные существа.
Глядя на меня, Влад тоже перевоплотился в огромного зверя. Если раньше, такой его облик пугал меня, то сейчас он, наоборот, восхищал меня. Я видела его несокрушимую силу и мощь, и была горда тем, что отныне являюсь его частью.
Влад взмахнул своими огромными крыльями, взлетел наверх к потолку и вылетел из башни через дыру в стене. Я, чуть замешкавшись, все же последовала за ним.
Какое же это блаженство - летать! Так приятно ощущать ветерок, раздувающий мои крылья! Так радостно бороться с потоком воздуха! Так весело забираться повыше и словно сокол, стремящийся к своей добыче, пикировать вниз! Я смеялась во весь голос от охватившей меня эйфории! Как же многого лишены обычные смертные!
Когда мы с Владом летели над одним поселением, я услышала в голове его голос:
«Внизу нас ждет добыча».
Влад устремился вниз, и я поступила также. Ему виднее, в каких охотничьих угодьях нам веселиться. Пролетая над крышами домов, мой господин аккуратно приземлился на одну из них, тут же приняв человеческую форму. Последовав его примеру, я также приняла свой привычный облик. На секунду я подумала, что в подобном наряде могу замерзнуть, но через мгновение вспомнила, что холод мне теперь не страшен.
Влад спрыгнул с крыши на землю и поманил меня за собой. В обычной жизни, я бы разбилась насмерть, но сейчас мне ничего не стоило пересечь такое расстояние. Мы с ним оказались в узком переулке, где нас не могли заметить.
Мой господин, указывая на крестьянина, сказал мне:
- Тридцать лет выдержки, божественный нектар! - Он ухмыльнулся, - Тебе ничего не стоит, Настасья, очаровать его. Ты и при жизни была сладкой, но сейчас у смертных от тебя голова пойдет кругом! Установи с ним зрительный контакт. Заставь его поверить, что ты станешь его и отведи его сюда.
Я кивнула, но неожиданно стушевалась. Осознание того, что вот-вот я в первый раз вопьюсь клыками в человека и погублю его, заставило меня забеспокоиться. Пребывая в смятении, я отступила на шаг назад. Видимо не всё человеческое во мне пропало:
- Мне страшно.
- Я рядом, так что не бойся. Иди.
Я решительно вышла из укрытия и двинулась в сторону крестьянина. Тот был занят тем, что заколачивал деревянный ящик. Вытерев пот со лба, мужчина глянул в мою сторону, ахнул и замер в оцепенении. Я, томно улыбнувшись, поманила его к себе пальцем. Он нервно сглотнул и огляделся по сторонам. Глядя ему в глаза, я ласково произнесла:
- Ты мне нравишься. Иди ко мне.
- Кто? Я?
- Ты.
Крестьянин уже сделал шаг мне навстречу, но тут опять замер на месте и осмотрелся. Видать боялся, что жена застукает!
- Иди ко мне.
Я стала отходить назад, и мужчина, очевидно боясь, что я исчезну, а вместе со мной и его единственный шанс обладать красавицей, покорно пошел за мной. Пока я заманивала дурака в капкан, я чувствовала, что мой хозяин радуется и веселится. Ради этого стоит ломать всю эту комедию.
Оказавшись в тупике, я развернула мужчину так, чтобы он спиной стоял к Владу. Сама же я, развязав завязки на его рубашке, сладострастно произнесла возбужденному крестьянину:
- Я тебя хочу поцеловать.
Потянувшись к шее мужчины, я увидела на ней взбухшую вену, по которой текла вкусная кровь. Моё дыхание стало тяжелым и прерывистым. Я возбудилась, от понимания того, что сейчас у меня произойдет пиршество. Едва мои острые клыки прокололи кожу, и мужчина издал какой-либо звук, Влад зажал тому рот рукой. Невероятное наслаждение было ощущать, как кровь покидала тело моей жертвы и передавалась мне. Еще больше удовольствия я получила тогда, когда мой господин также вонзил свои зубы в шею крестьянина. Я разделила свою трапезу с возлюбленным!
Когда из тела убиенного не возможно было вытянуть больше не капли, хозяин откинул его в сторону и взял меня за подбородок. Я смотрела в лицо Влада с нескрываемым обожанием. Он подарил мне экстаз.
- Понравилось?
- Да! Мне хочется еще!
- Мне тоже…

 Отправлено: 29.09.15 23:52. Заголовок: Глава 52.

От лица Габриэля Ван Хельсинга.

Ставки всегда были высоки. Теперь же, они стали запредельно высоки!
Но именно сейчас, когда вокруг царит хаос, я был полон решимости совершить то, что изменит очень многое в моей жизни. На самом деле давно надо было это сделать. Мне просто не хватало смелости. Отныне же отступать я не намерен. Я всё решил.
Осталось только сообщить об этом самым дорогим моему сердцу людям. Возможно, они будут против моей идеи, но я сделаю так, чтобы они согласились с моими доводами.
Стоя спиной к Марии, Стефану и Моне, я буквально ощущал их испытывающие взгляды на себе. Однако я не спешил сразу раскрывать карты. Свой разговор я начал со слов, что когда-то были сказаны мне отцом моей возлюбленной. Думаю, эти слова помогут мне убедить их:
— Любовь это счастье, которое приходит далеко не к каждому. Растоптать её ничего не стоит, а вот сберечь неимоверно трудно. За любовь нужно бороться, не жалея сил, чтобы потом локти не пришлось кусать. Вроде всё ясно, да? Но я понял простую истину этих слов не так давно, когда чуть было сам себя не лишил самого ценного в своей жизни, — Я обернулся и встретился глазами с моей Марией, — Идя на поводу собственного гнева, я едва не уничтожил нашу любовь.
— Ты вовремя опомнился, Габриэль, и тем самым сохранил наши чувства. Мы с тобой пережили многое и нам удалось доказать всем, что любовь все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. — Мария положила руки на живот и натянуто улыбнулась. Крошечное создание, поселившееся в утробе моей любимой женщины, как раз и являлось той силой, что подтолкнула меня к данной беседе.
— Это из первого послания Павла к Коринфянам?
— Да. Папа любил цитировать сие послание. Чаще всего он любил повторять: «Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится».
— Настоящая любовь — вечна.
Мария с хитрецой посмотрела на меня. Она что-то начала подозревать:
— К чему ты всё это затеял, Габриэль?
— Хотел сказать, что я люблю тебя.
Она хотела произнести, очевидно, те же самые слова в мой адрес, но была перебита Стефаном, который слушая наш диалог, мрачнел с каждой секундой:
— Простите, что встреваю. Но в воздухе сейчас чувствуется ощущение гнетущего напряжения. Габриэль если ты решил сбежать или сдаться на милость стригоя, я тебя лично на лоскуты разделаю!
Мой юный друг помнил время, когда подобные идеи овладевали моим умом, посему и поспешил озвучить свою угрозу. Но, разумеется, я не собирался убегать и сдаваться.
— Речь не об этом, Стефан.
— Ох, мне все равно кажется, что по окончанию сего разговора произойдет что-то непоправимое!
— Когда кажется, креститься надо, — сказал я другу, не удостоив при этом его взглядом. Я смотрел исключительно на Марию.
Она же глядела на меня с неким пониманием. Моя любимая будто бы знала, какие мысли вертятся у меня в голове. Я думал о том, что не достаточно просто сохранить любовь, о ней надо заботиться изо дня в день, укреплять её. И теперь я знаю отличный способ, как сделать это.
Подойдя к месту, где сидела Мария, я опустился на одно колено и на выдохе, словно боясь, что слова застрянут у меня в горле, сказал:
— Выходи за меня замуж.
Воцарилось молчание. На лице моей возлюбленной отразилось недоверие вперемешку с удивлением. Рот Марии чуть приоткрылся, но она не произнесла, ни звука. Её будто бы парализовало. Наверное, надо было сделать столь важное предложение более корректно.
Наконец с её губ слетел едва слышный вопрос:
— Что ты сказал?
— Стань моей женой, Мария.
— Давно пора было это предложить, — тихо произнесла рядом сидящая Мона, а Стефан важно кивнул, соглашаясь с ней. Но лучше поздно, чем никогда!
Моя красавица была все еще в растерянности и явно не могла подобрать нужных слов. Если она и мечтала о таком предложении, то явно не желала получить его, таким образом, да и в подобное время. Я сам когда-то думал сделать его более красиво, нежели у меня вышло это сейчас. Но ведь главное то, что я его сделал, не так ли?
— Габриэль, ты это серьезно…? — сбивчиво заговорила Мария, — Сейчас…? Тебе не кажется, что это…?
— Не лучшее время? Возможно. Однако мне всё равно.
— Но разве мне позволят? Я же…вдова.
— Твой брак с Владом прекратил своё существование, когда он умер. Ты свободна для вступления в новый брак. Сам архиепископ Дрэгомир сказал, что венчает нас.
Как только я решился предложить Марии стать моей женой, я обговорил все формальности с архиепископом. Дрэгомир поведал мне, что наш с Марией обряд обручения будет несколько отличаться от обычного, в связи с ее вдовством. В нем не будут прочтены несколько молитв, ектений и псалмов. Раз так надо, то пусть так и будет. Я не стану как Влад требовать нарушать правильность обряда в угоду собственного самолюбия и тщеславия!
Мария не торопилась отвечать, и я уже стал волноваться, что она не согласиться выйти за меня замуж.
— Прошу, любовь моя, не отказывайся.
— На самом деле, я думала, ты никогда уже не попросишь у меня этого, — Мария положила руки на мои плечи, подтянулась ко мне и нежно поцеловала в губы, — Конечно, я согласна!
— Теперь ты от меня точно никуда не денешься!
Едва мрак ночи стал отступать, я и моя возлюбленная, явились в церковь к архиепископу с просьбой обвенчать нас.
Сегодня исполниться то, о чем мы мечтали долгое время. Мы сможем быть друг с другом законно, и никто не посмеет косо взглянуть в нашу сторону. Мы станем мужем и женой.
Несмотря на то, что Мария была одета в простенькую блузу и юбку, вместо красивого свадебного наряда и её голову покрывала обычная шаль, а не ажурная фата, она была прекрасна. Вспоминая, какой она был в день бракосочетания с Владом, я заметил огромную разницу между той невестой-Марией и нынешней. Глаза моей невесты сияли от счастья! Несмотря на все печали и невзгоды, которые обрушились на нас, моя возлюбленная была рада осуществлению своей давней мечты. И я был рад вместе с нею. Так приятно осознавать, что эта женщина, которая рядом со мной стоит возле алтаря, через некоторое время будет зваться моей супругой!
Стоя в храме и слушая молитвы о даровании нам детей и о ниспослании совершенной любви, я подумал, что Господь уже успел нас наградить всем этим. Господь был милостив к нам и мне порой даже думается, что Бог благоволит нашему союзу с Марией. Им изначально задумывалось, что мы с ней должны быть вместе. Что же, сегодня все встанет на свои места.
После прочтения всех необходимых молитв, святой отец взял золотое кольцо со святого престола и трижды произнес, каждый раз совершая над моей головой крестное знамение:
— Обручается раб Божий Габриэль на рабе Божией Марии! — Дрэгомир надел золотое кольцо на мою руку. Затем он взял серебряное кольцо и произнес, знаменую крестом голову Марии, трижды, — Обручается раба Божия Мария рабу Божиему Габриэлю! — после этого он надел серебряное кольцо на безымянный палец левой руки Марии.
Мария посмотрела на меня, чуть покраснела и смущенно улыбнулась. Она сейчас была очень похожа на ту девушку, которую Влад завлек в свои сети. К моей возлюбленной явно возвращался вкус к жизни.
Настала очередь нашего доброго шафера — Стефана. Он был рад не меньшего нашего происходящему действу. Мой друг трижды обменял нас кольцами и довольный исполнением своей обязанности отошел в сторону.
Затем нам с Марией дали в руки зажженные свечи, мы встали на разостланный, на полу белый плат перед аналоем. Вопрос о добровольности вступления в брак в нашем случае опускался, из-за вдовства Марии. Забавно, но на свадьбе Марии и Влада этот вопрос звучал, несмотря на то, что за плечами Влада было два брака. Видимо ему тогда нужно было услышать слова о добровольности. Мне же такого не требуется. Я точно знаю, что на сей раз Мария по собственному желанию вступает в брак!
Дрэгомир задал мне вопрос:
— Имеешь ли ты соизволение благое и непринужденное и крепкую мысль взять в жены сию, которую перед собой видишь?
— Имею, святой отец.
— Дочь моя, имеешь ли ты соизволение благое и непринужденное и крепкую мысль взять в мужья сего, которого перед собой видишь?
— Имею.
Архиепископ улыбнулся нам обоим, будто удостоверившись, что он действительно помог двум любящим сердцам соединиться.
— Господи Боже наш, славою и честию венчай их!
Священнику поднесли чашу с красным вином, которую он поочередно дал мне и Марии. Общая чаша — общая жизнь. Мы давно уже делим все друг с другом. Так что этот ритуал только формальность, но так приятно было ему следовать!
Дрэгомир соединил наши руки, покрыл их епитерахилью, положил свою ладонь поверх и повел нас трижды вокруг аналоя. Пока мы шли, я чувствовал, что пальчики Марии сильнее сжали мою руку. Не волнуйся, любимая, я теперь тебя никуда не отпущу!
— Восприми венцы их в Царствии Твоем! — величественно сказал архиепископ, снял с наших голов венцы и подвел нас к царским вратам, там мы поцеловали икону Спасителя и Божией Матери.
По окончанию всего обряда, мы поцеловались, доказывая тем самым всему миру, что наша любовь свята и чиста. Оторвавшись от столь любимых и родных губ, я очень тихо сказал своей жене:
— Ты не Ливиану и не Дракула. Ты теперь Мария Ван Хельсинг. Ты моя супруга.
— Отныне и навсегда, любовь моя.

***
Несмотря на столь радостное событие, как наша с Марией свадьба, я был вынужден заниматься решением важных вопросов. Вместе с Матэем мы искали способ, как вернуть Александра в семью и как обезопасить наш дом от вторжения Влада. Посему мы сидели в библиотеке моего дома и были заняты внимательным изучением различных манускриптов.
Неожиданно колдун воскликнул:
— Мне надоело думать!
Если бы не радостные нотки, прозвучавшие в голосе Матэя, я бы опешил от его слов. Но довольный тон голоса давал понять, что колдун что-то придумал:
— И почему же?
— Потому что решение о том, как провести вампира вокруг пальца, лежит на поверхности! Он нам сам его подсказал! Ха! Такого от нас он явно ждать не будет!
Я непонимающе воззрился на колдуна. Что он имеет в виду, черт подери? Почему нельзя просто сказать, в чем вся суть? Зачем надо говорить загадками? Видимо Матэй наслаждается недоумением окружающих. И моим в частности:
— Поясни.
— Я предлагаю пойти нам тем же путем, что и наш враг! Надо совершить подмену. Вместо Марии мы отправим на встречу человека иного, который едва получив Александра, сможет быстро ретироваться и позволить уже тебе и другим воинам, вступить с ним в бой!
— Ты можешь кого-то превратить в Марию?
— Нет.
Я раздраженно взмахнул руками:
— Прекрасно! Что я могу еще сказать?
— Ты не кипятись, а выслушай до конца. Ей Богу, еще немного и ты взорвешься! Бах! В общем, переходя к сути, совершить тот ритуал, что сотворил наш «друг», я не могу. Он темный. При всем желании, я бы не смог его выполнить. При этом ритуале происходит кража облика, а это грешно. Бог всех нас делает особенными и единственными в своём экземпляре. Совершить подобное действо, равно плевку Всевышнему в лицо. Так что, мы прибегнем к иллюзии.
Матэй взял со стола свиток, развернул его и продемонстрировал мне нанесенный на бумагу рисунок. В свитке были изображены странного вида столбики с камнями на верхушке, которые были расставлены в виде пятиугольника.
— И ты думаешь, эти столбы не привлекут внимания?
— Они здесь для красоты нарисованы. Достаточно просто разложить камни. Дело все в том, что пока человек не переступит незримую границу, он будет видеть определенную личность.
— Кто угодно может принять на себя чужую личину?
— Кто угодно. Будет весело, если это будешь ты.
— Ну, уж нет. Я собираюсь вступить с вампиром в схватку. Но думаю, у меня найдется достойная замена. Ты, наверное, даже догадываешься, кто меня заменит. — Улыбнувшись, сказал я, взяв из рук колдуна свиток и внимательно всмотревшись в него, — Надо всё точно рассчитать, чтобы быть готовым к моменту, когда Влад выйдет на связь.
— Думаю, нам надо найти способ задержать его, прежде чем мы доставим мальчика в безопасное место.
Я согласно кивнул, и мы оба вернулись к изучению записей. Я взял в руки книгу, и понял, что это тот труд, откуда черпал информацию Гелу. Старый друг оставил пару закладок. Мне стало грустно. Гелу первым из нас нашел действенный способ, как расправиться с вампиром и в итоге именно на нем мы его и испробовали. Я собственноручно убил его. Да уж, память и в правду подобна острейшему ножу. Она ранит больно.
Печально вздохнув, я отложил данный труд, и схватил другую книгу. Написана она была на греческом языке. В детстве меня обучали ему, теперь видимо пришло время вспомнить те давние уроки. Здесь упоминалось, что слабым местом вампира является его главное оружие — огромные клыки, которыми он разрывает человеческую плоть и пьёт кровь. Их надо попытаться выбить стригою, для того чтобы тот не смог питаться кровью, и в последствие, обезумев от истощения, умер. Я захлопнул книгу и помотал головой. Бред какой-то! Я слабо себе представлял, как можно выбить Владу зубы. Не кулаком же!
Раздраженно отшвырнув от себя сие писание, я схватился за следующую книгу, в надежде, отыскать там что-то полезное. Едва начав чтение, я был отвлечен от своего занятия:
— Слышали новости из села Арефу?
Я оторвался от книги и посмотрел на Стефана. Вид у него был одновременно расстроенный и разозленный.
Матэй же, не отводя взгляда от своего гримуара, сказал:
— Еще нет. Но судя по твоему тону, вести как-то связаны с нашей основной проблемой. Что там случилось?
— Куча трупов, вот что там случилось! — воскликнул Стефан, — За одну ночь, это чудовище погубило тринадцать человек! Тринадцать! Чертова дюжина! Он специально свои действия подстраивает под всеми принятые верования?!
Разглагольствовать о любви Влада к позерству, я не хотел, поэтому помотав головой, я вновь углубился в чтение. Матэй же протянул нашему юному другу манускрипт и сказал:
— Помогай искать.
— Что именно?
— Все, что может помочь нанести вампиру вред.
В труде, что я изучал в данный момент, было много того, что мы уже знали. Мне было известно про серебро, осиновые колья, чеснок и распятья. Но было тут и нечто новенькое: здесь указывалось, что вампира можно сжечь или утопить в проточной воде.
Последнее мне казалось самым сомнительным, тем более, что при жизни Влад отлично плавал и вообще любил это дело. В памяти всплыл печальный эпизод, когда старший сын Влада и Элоны утонул. По прошествии нескольких часов, после этого грустного события, Влад сильно напился. Пытаясь хоть как-то вразумить нетрезвого Влада, я тогда услышал от него следующее: «Сам с легкостью реку бурную могу несколько раз переплыть, а сына не удосужился нормально плавать обучить!».
Зато огнем можно попытаться расправиться с вампиром.
— Матэй, иди-ка сюда.
Колдун подошел ко мне, и я пальцем указал ему на определенные строки.
— Можно сделать что-то наподобие огненной стены, — сказал я, — Если огонь может нанести ему вред, то он замешкается на пару секунд.
— Я могу несколько улучшить твою идею.
— Как именно?
— Скоро узнаешь…
…Через два дня Влад вышел на связь с Марией, с помощью своего ручного горбуна.
В его записке сообщалось, что встреча состоится возле старой мельницы. Этот вариант рассматривался нами. Места для маневра там мало, но мы уже досконально продумали план действий. Недалеко от мельницы стоят несколько бараков, в которых обитают нищие и калеки. Ночью, когда будет происходить спасение мальчика из лап мертвеца, мы займем места бедствующих. Из окон одного барака место встречи видно как на ладони. Едва заметив приближение к Стефану, я подам знак остальным, и мы двинемся в их сторону. Мы должны дать фору Стефану, чтобы он, получив Александра в руки, успел ретироваться с ним и ускакать на лошади к моему дому. Мы же примем на себя удар, задержим Влада и его приспешников. Разумеется, Влад может последовать следом за Стефаном, но думается мне, услышав из моих уст неприятные для него новости, он отдастся собственной ярости и забудет об Александре.
С утра, не привлекая внимания, мы занимались подготовкой: одни воины, переодетые под крестьян, привезли к мельнице дюжину бочек с маслом, другие же вывели людей из бараков и переправили их в город, а через некоторое время после них, к мельнице явился Матэй и подготовил все для того, чтобы выдать Стефана за мою жену.
Дабы Влад, в случае чего, не обозлился на Марию, мы усыпим ее на момент встречи. Матэй заверил меня, что его зелье никак не повредит Марии и нашему ребенку. Пока возлюбленная будет в беспамятстве, Мона присмотрит за ней.
В наших военных и стратегических навыках сомневаться не приходилось. Так что нам оставалось только ждать нужного часа…

***
В ожидании момента истины, я не уставал удивляться иллюзии, воссозданной нашим другом чародеем. Осознавать, что возле стен мельницы стоит не Мария, а мой некогда оруженосец, было затруднительно, тем более что мой юный друг примерил на себя не только облик моей возлюбленной, но и ее повадки. Не будь я уверенным, что моя супруга спокойно спит в своей постели, я бы подошел удостовериться, а точно ли это не она.
Отведя взгляд от Стефана, ожидающего появления нашего с Марией сына, я обернулся к колдуну. Тот, на протяжении всего вечера, что-то бубнил себе под нос. На все мои расспросы он отмахивался, давая тем самым понять, что я отвлекаю его от важного занятия. Припоминая его обещание, улучшить мою идею с огнем, я отстал от него. Надеюсь, что сюрприз Матэя, порадует меня.
Рядом стоявший Айгору, хлопнул меня по плечу и рукой указал в сторону мельницы. Неведомо откуда, неподалеку от постройки, появилось две человеческие фигуры: женская и детская. Это были Настасья и Александр. Женщина, одетая в дорогие шелка и драгоценности, вела ребенка за руку. Но наступил тот момент, когда мальчик высвободился из схватки Настасьи и рванулся от фигуры красиво наряженной женщины в сторону своей, как ему тогда виделось, матери.
Я подал знак, и воины, стараясь не шуметь, направились в направлении нашего юного друга который, сев на корточки, крепко обнял Александра, при этом подсунув ему под нос платок. Союзница Влада не обратила внимания на это его действо, но зато заметила нас. Настасья странно воскликнула и неожиданно перевоплотилась в чудовище, чем-то схожее с тем монстром, в которого превращается Влад. Влад сделал её подобной себе, Настасья теперь вампирша. Хотя, я сомневаюсь, что она стала нежитью не по собственной воли. Она добровольно стала чудовищем. Я даже не удивлен этому, если честно.
Гарпия не успела ничего предпринять, лучники выпустили горящие стрелы в бочки и те моментально загорелись. Матэй же, с помощью своего колдовства, разжег сей костер да небывалых размеров, как вширь, так и в высоту! Стена огня, ограждающая Стефана от Настасьи, была столь велика, что конца ее не было видно в ночной мгле! Казалось, наш кострище достает до врат самого рая!
Раздался еще один страшный звериный рев. Влад собственной персоной оказался здесь. Разумеется, мы все ожидали его появления. Он приземлился рядом с Настасьей, принял человеческий облик, и посмотрел на огромную огненную стену. Взгляд его был разгневанным, но помимо этого в нем была решительность. Он ничуть не испугался данной преграды и явно был намерен пройти сквозь нее. Тогда-то я и понял, что огонь Владу не страшен. Колдун тоже это осознал, поэтому, решив во чтобы то ни стало, дать Стефану возможность скрыться, обрушил всю мощь данного костра на Влада и его приспешницу. Вампиры оказались захвачены в огненную воронку. Зрелище было волнительным.
В этот момент, двое воинов, вместе с лошадьми, подоспели к Стефану и через мгновение пронеслись мимо нас в сторону Трансильвании. Понимая, что теперь мы имеем дело не с одним стригоем, а с двумя, я крикнул ему вслед:
— Прячься в ближайшей церкви, до дома не успеешь добраться! — надеюсь, он услышал меня. Господи, помоги ему успеть скрыться в доме твоем!
Матэй, поддерживая собственное колдовство, сильно вымотался, но тем не менее героически держался, стараясь, если и не убить, то хотя бы сильно покалечить наших врагов.
Но как оказалось, все без толку. Если выживу, первым делом выкину ту книгу к чертовой матери с ее советами!
Влад, вышел и огня. Он обернулся к огненному вихрю, и протянул руку Настасье, которая следом вышла из сей ловушки. Кожа обоих сильно обгорела, а от волос на голове и вовсе не осталось следа. Но им потребовалось меньше минуты, чтобы восстановить свою прежнюю внешность. Они еще раз подтвердили, насколько слуги сатаны стоят выше обычных смертных!
Я достал из ножен серебряный меч и все рядом стоящие воины последовали моему примеру. Уж то, что этот металл может навредить вампиру, мы знаем наверняка. Матэю же я, кивком головы, велел вернуться в барак. Мне не хотелось, чтобы старик пострадал, потому что он полезный союзник, да и я к нему сильно привязался.
Обратившись непосредственно ко мне, Влад заговорил:
— Я так и знал, что она не сможет долго держать язык за зубами!
— Она тут не причем! — не отклоняясь от первоначального плана, выставлять Марию невиновной в нашей затее, сказал ему я, — Это тебя она могла провести за нос, когда искала встречи со мной. Я же на её уловки не попался, хотя и сыграл под дурочка!
Владу мои слова не понравились. Его задело упоминание того, как долго мы обманывали его. Но он продолжил нашу беседу таким тоном, будто бы это для него мои слова ничего не значат:
— Как бы оно ни было, я думаю Марию давно пора научить послушанию.
— Она больше не твоя забота.
— В смысле?
— В смысле: держись подальше от моей жены!
Я продемонстрировал руку, на которой было обручальное кольцо. Сначала, Влад не сообразил в чем дело. Но сложив в голове два плюс два, он рассердился: его глаза стали алыми, а клыки удлинились, похожее произошло и с Настасьей, видимо она перенимает все чувства своего хозяина. Глядя на то, как рассвирепел вампир, я почувствовал странное удовлетворение. Я обыграл Влада, и он это понял.
Понимая, что вот-вот начнется побоище, я не удержавшись, язвительно поинтересовался у некогда своего друга:
— Неприятно, да, Влад?

 Отправлено: 11.10.15 23:08. Заголовок: Глава 53.

От лица Влада Дракулы.

У меня смешанные чувства…
С одной стороны, я невероятно рад, что поделился с Настасьей своим темным даром. Эта прелестная во всех отношениях девушка стала для меня незаменимой помощницей и в некотором роде отдушиной за столь короткий срок. Но с другой стороны, я несколько разочарован. После принятия в себя частицы моей тьмы Настасья изменилась, и если её внешние изменения радовали мой взор, то об внутренних трансформациях я сказать такого не могу, Настасья будто бы лишилась частицы собственного «Я». Поначалу, после её обращения, я не замечал этого, но теперь, каждый раз меня передергивает, когда я слышу от неё обращение «хозяин» или «повелитель». И с каждым днем становится всё хуже и хуже. Куда делась волевая и самодостаточная Настасья? Неужели, привязка к моей сущности уничтожила в ней то, что так ценил я?
Не только я остался не до конца довольным данным событием. Григорий Вакар всячески сторонился Настасьи, да и вообще все чаще запирался в своих своеобразных покоях, явно опасаясь за собственную шкуру. Моему маленькому сыну, новая Настасья тоже пришлась не по душе: мальчик рядом с ней излучал тревогу. И когда я увидел, какими голодными глазами моя невеста пожирает его, я понял, что страхи Александра не безосновательны. Но я был уверен, что новоиспеченная вампирша не испробует крови моего сына. Она не пойдет против моей воли. Да и к тому же, она насыщается до отвала! Если так пойдет и дальше, мне придется вводить определенную квоту на кровь! Например: не более двух человек в месяц.
Но это подождет. Сейчас я был занят составлением письма для Марии. Я несколько раз менял свои намерения, посему вокруг моего стола валялось множество скомканных листов бумаги. Я не мог решить, в каком месте назначить встречу, да и не всегда мне нравился тон обращения к моей бедной женушке.
Я недовольно поморщился, скомкал очередное послание и выкинул его через плечо. Моё красноречие меня сегодня подводит! Я подтянул к себе чистый лист пергамента и, макнув перо в чернильницу, стал писать:

Мария,
Жемчужина моего сердца!
В прошлый раз ты продемонстрировала готовность следовать моим правилам, что не может меня не радовать. Надеюсь, ты и впредь будешь придерживаться этой политики. Мне бы не хотелось вновь разочаровываться в тебе, любовь моя. Если ты всё же рискнешь нарушить наше соглашение, помимо злости, я испытаю дичайшую боль. Иногда мне думается, что ты испытываешь истинное наслаждение, терзая моё и так израненное сердце. Поэтому прошу, избавь меня от этих страданий, довольствуйся теми, что ты уже принесла!
Ты — моя главная слабость. Я с ума схожу по тебе, моя дорогая. Я готов ради тебя на всё. И ты, Мария, это прекрасно знаешь. Посему, я надеюсь, что когда-нибудь ты поймешь, что для всех будет лучше, если мы воссоединимся. Нам будет гораздо лучше вновь стать семьей. Понимаю, что со стороны я выгляжу жалко, но я не знаю, какими еще словами убедить тебя!

Я облокотился на спинку кресла и перечитал написанные мною слова. Кажется, я вновь дал излишнюю волю своим чувствам. Но, может быть, так даже лучше? Кто знает, может эти строки струны души моей возлюбленной, и она откликнется на предложение навечно стать моей? Ведь она испытывает ко мне не только ненависть и презрение. Я знаю это.
Ах да, чуть не забыл написать о самом главном:

Касаемо места встречи: я долго думал и решил, что лучше будет встретиться у старой мельницы, что уже давно не действует. Мы прибудем туда после полуночи. Будешь хорошо себя вести, моя милая, эта встреча продлится дольше, чем предыдущая. Так что верно расставляй приоритеты.
Твой горячо обожающий и желающий тебя супруг,
Владислав Дракула

Я вновь прочитал написанные строки и невольно закатил глаза. Нет, я всё же перегнул палку. Не стоило мне так лебезить перед Марией, выпрашивая милость от нее. Но переписывать послание мне, честно говоря, было уже лень. Свернув лист, я перевязал его лентой. Надо сказать моей невесте, чтобы передала послание Игорю, а тот в свою очередь позаботится, чтобы письмо попало в руки адресата.
Едва превратив Настасью в вампиршу, я осознал, что между нами выстроилась особая связь. Я чувствовал свою невесту: знал, где она находится; знал, какие чувства охватывают ее. Силой воли я мог общаться с ней на расстоянии. Это было очень удобно.
Мысленно взывая к Настасье, я велел ей немедленно явиться ко мне. Однако, я не получил отклика. Моя невеста проигнорировала мой указ. И понять, что ей помешало среагировать, я не мог. Сознание моей невесты словно бы оградилось от меня и сосредоточилось на чём-то ином.
Я был озадачен. Настасья точно была цела и невредима, я чувствовал это. Тогда что за чертовщина с ней происходит? Быстро определив, где находится вампирша, я немедленно направился туда. Это был небольшой закоулочек моего замка, ничем не примечательный. Что она там вообще делает?
Прибыв на место, я запрокинул голову и устремил свой взор на потолок. Настасья, в демоническом виде, свисала с одной из балок, а рядом с ней висело что-то напоминающее кокон громадной личинки, с которого стекала и капала отвратительная слизь. Вампирша, заботливо вертела его в руках, и чем-то походила на паука, заворачивающего в паутину свою жертву. Зрелище было тошнотворным! Но почему-то оно завораживало меня, и я не мог оторвать взгляда от бугристого зеленоватого кокона.
Тем не менее, мне нужны были объяснения. Я окликнул свою невесту:
— Настасья!
Она никак не отреагировала на мой возглас. Настасья, словно подверженная какому-то инстинкту, несколько раз прокрутила кокон вокруг оси, потом, внимательно осмотрела его и, заметив неровность, изрыгнула из себя поток желчи на то самое место.
Меня передернуло. Я стал догадываться, что это за таинственный кокон. Внутри него детеныш. Наш вампирский отпрыск. Только вот у меня в голове не укладывалось, как такое могло получиться! Обычной женщине нужно девять месяцев вынашивать ребенка в собственном чреве, прежде чем он появится на свет, а тут….
Какие еще сюрпризы мне предстоит постичь в своем бессмертном существовании?!
Я хотел вновь позвать Настасью, но из моего рта не вырвалось и слова. А моя невеста тем временем прекратила своё странное занятие и посмотрела мне в глаза. В её взоре, наконец, проявилось осмысление. Настасья спрыгнула с балки на пол, приняла человеческий облик и, внезапно разрыдавшись, бросилась ко мне в объятия. Творится какое-то безумие!
Поглаживая плачущую и стонущую Настасью по спине, я не сводил взгляда с оставленного ею кокона. Что именно ее огорчило?
— Он мертвый, — сухо ответила она на мой не озвученный вопрос.
Я пожал плечами:
— Видимо у двух вампиров-мертвецов, не может родиться живой ребенок.
Едва последний звук слетел с моих губ, Настасья разрыдалась еще сильнее. Я пожалел о своих словах, надо быть с ней сейчас мягче. Надо приласкать мою невесту. Прижав Настасью к себе сильнее, я стал успокаивать ее:
— Ну-ну, радость моя, я обязательно что-нибудь придумаю. Ты же знаешь, я выдающаяся личность. Успокойся. Всё будет хорошо.
— Мой повелитель…
— Мы найдем выход из этой ситуации. Ты же мне веришь, да?
— Верю, мой господин.
От истерики Настасьи не осталось и следа, и она счастливо замурлыкала. Кажется, я начинаю понимать, что чувствовали окружающие, когда у меня резко менялось настроение…Недоумение.
Моя невеста страстно поцеловала меня в губы и нежно провела руками по моему торсу. Ее ладони опустились ниже и я, понимая намерения Настасьи, поспешил отстранить ее от себя. Сейчас мне было не до любовных утех. Хотя чуть позже, можно будет и предаться им, тем более что после превращения Настасья стала весьма похотливой особой. И это меня здорово заводило.
— Милая моя, возьми это письмо и отдай его Игорю. Он знает, что делать, — вампирша покорно взяла из моих рук свиток. На ее лице, на мгновение, проявилось недовольство, но оно быстро скрылось. Настасья ревновала меня к Марии. Несомненно. И куда сильнее, нежели раньше. Это может быть опасно для моей жены.
— Будет исполнено, мой господин.
Настасья быстро чмокнула меня в щеку, радостно закружилась по комнате, а после выпрыгнула в окно, отправляясь выполнять мое поручение.
Я шумно выдохнул и вновь посмотрел в сторону злосчастного кокона. Мне было любопытно узнать, что он содержит внутри себя. Я не рискнул посмотреть на детеныша при Настасье, боясь очередной истерики. Но сейчас-то мы с ним наедине.
Ступая по колонне, я поднялся к самому потолку и, переступив на балку, повис вниз головой. С минуту я глядел на эту своеобразную личинку, прежде чем подтянуть её к себе поближе. По форме она напомнила мне каплю. Оболочка же ее оказалось очень мягкой и податливой, я без особого труда разорвал ее. Я отбросил в сторону сгусток желчи, слизи и неведомо чего еще, и продолжил копаться в коконе. Мои пальцы проникали все глубже в недра личинки, пытаясь нащупать детеныша. И наконец, я наткнулся на нечто твердое.
Расширив проделанное отверстие, я смог рассмотреть создание, чем-то похожее на летучую мышь под названием нетопырь. Однако присмотревшись внимательнее я понял, что сие существо похоже на миниатюрную копию того демона, в которого я превращаюсь: у него также имелись крылья, острые когти, длинные клыки и хорошая мускулатура. Глаза у этого младенца были огромные, круглые, на выкате. Выглядел он довольно жутко. Вид обычных детей, мне пока привычней.
Вампиреныш и вправду был мертв. Никаких признаков того, что он жив, не наблюдалось.
Не знаю, расстроен ли я этим фактом или нет.
Но что-то отеческое по отношению к этому созданию у меня имеется, ибо перед уходом я позаботился о том, чтобы как-то заделать дыру, образовавшуюся в коконе.

***
Со всей ответственностью заявляю: я — идиот!
Как я мог не заподозрить ничего?! Почему эта женщина умеет усыплять мою бдительность?! Что это у неё за дар такой?! Лучше бы вместо этого, она любила покоряться воле своего законного супруга! Проклятая Мария, вновь меня предала! Дрянь! Но если она думает, что и в этот раз ей всё сойдет с рук, то она серьезно заблуждается! Я не знаю, что я с ней сделаю, как только мои руки доберутся до нее!
Я приземлился рядом со своей невестой, которая яростно шипела на моих врагов, создавших огромную по величине огненную стену. Неужели эти олухи подумали, что тому, кто воюет под знаменами сатаны, страшен какой-то жалкий костерок?! Мы же выходцы из ада! Я вознамерился пройти сквозь эту преграду и силой вернуть Александра обратно, но внезапно оказался захвачен в огненный вихрь. Нет, как только выпадет шанс, я сверну их помощнику-колдуну шею, оторву ему голову и выставлю её на пике!
Я чувствовал, как огонь начал жечь мою кожу, но при этом не ощущал острой боли. Так, всего-навсего легкое покалывание, оно даже было немного приятным, словно бы, после морозов, я окунулся в лохань с теплой водой. Я взглянул на Настасью, она походила на обугленное дерево. Как и мне, ей было абсолютно плевать, что ее кожа покрылась волдырями и почернела под действием огня.
— Ох, эти жалкие попытки остановить нас сильно раздражают! — воскликнула моя невеста, топнув ножкой.
— Не волнуйся, дорогая, мы им доступно объясним, что они — полные кретины!
— Мой хозяин может не сомневаться в том, что я буду очень стараться донести до них эту мысль!
Я сделал шаг и выбрался из огненной западни, после чего подал руку своей невесте, будто галантный рыцарь, помогающий даме перейти препятствие. Буквально сразу же, у нас обоих, начался процесс восстановления: ожоги превратились в гладкую и чистую кожу, а волосы на голове заново отросли. Как будто ничего и не произошло.
Мои враги были раздосадованы, но не особо удивлены. Габриэль выступил вперед, с оружием наготове. Воины, что присоединились к нему в борьбе со мной, повторили его действие. Я закатил глаза. А говорили, что я позер!
— Я так и знал, что она не сможет долго держать язык за зубами! — сказал я Габриэлю, который тут же отрицательно замотал головой.
— Она тут не причем! Это тебя она могла провести за нос, когда искала встречи со мной. Я же на её уловки не попался, хотя и сыграл под дурачка!
Обязательно было тыкать меня носом в то, что Мария изменяла мне буквально перед моим взором, а я этого не замечал?! В голове вновь всплыл тот их поцелуй, что раскрыл мне глаза. Я раздраженно дернулся. Сейчас не время предаваться воспоминаниям!
— Как бы оно ни было, я думаю, Марию давно пора научить послушанию, — Владимир с Василикой недостаточно часто пороли Марию в детстве, видимо, им мешал это сделать её папаша Александру. Думаю, еще не поздно выбить из неё всю дурь!
— Она больше не твоя забота.
Я насмешливо приподнял брови. Какие глупости, говорит мой некогда лучший друг:
— В смысле?
— В смысле: держись подальше от моей жены!
Габриэль поднял руку, и я увидел, как на ней сверкнуло обручальное кольцо. Сначала я даже растерялся: я никак не ожидал подобного расклада. Но потом ощутил, как каждую клеточку моего мертвого тела заполняет ярость. Этот сукин сын посмел назвать МОЮ ЖЕНУ своей собственностью!
Габриэль победно усмехнулся:
— Неприятно, да, Влад?
Эти слова стали последней каплей, в чаше моего терпения. Надоело быть милосердным! Никого сегодня не пощажу! Всех ждет кровавая расправа!
Я, зарычав от злобы, перевоплотился в демона. Взмахнув крыльями, я оторвался от земли и поднялся в воздух. Я хотел налететь на Габриэля сверху, схватить его, взмыть вместе с ним в небеса и оттуда сбросить на землю, дабы все содержимое его черепной коробки оказалось снаружи! Но он оказался достаточно проворен. Габриэль кувыркнулся в сторону, и мои когти схватили пустой воздух. Когда я подлетел к нему вновь, он взмахнул мечом и нанес им порез. На руке образовалась рана, которая немедленно стала затягиваться. Своим сопротивлением он только ухудшает собственное положение!
Может начать разделываться с его союзниками? Это выбьет его из колеи, и он потеряет сноровку. Смерть Гелу Нану же сломила его тогда.
Я подхватил неизвестного мне мужчину и впился зубами ему в горло. Разорвав несчастному всю глотку, я бросил его тяжелое тело в двух воинов, что помчались в сторону моей невесты, которая раздирала брюшную полость незадачливому лучнику, выстрелившему в нее. Тело убитого сбило с ног воинов. Настасья оседлала одного из них верхом и, прокусив мужчине шею, принялась высасывать из него горячую кровь. Затем, она переключилась на второго, который едва успел подняться на ноги. Что же, пусть моя прелесть в лишний раз полакомится!
Опустившись обратно на землю, я перевоплотился в свой привычный облик и начал глазами искать Габриэля. Какой-то сопляк в это время попытался ударом меча снести мне голову, но я перехватил руку на полпути и когтями разорвал его шейную артерию. Несмотря на воцарившийся запах крови, я не был опьянен им. Единственное, чего я сейчас по-настоящему желал, это прикончить Габриэля Ван Хельсинга и закончить наше с ним противостояние раз и навсегда!
У этого негодяя было схожее желание.
Он повалил меня на землю, и лезвие его меча уперлось мне в грудь. Габриэль даже сумел проломить мне грудину, и меч на пару миллиметров вошел в мое сердце. Как же мне надоело, что он вечно норовит пронзить меня насквозь! Нашел бы уже другой способ! Я решил ударить его кулаком в шею, намереваясь попасть в кадык, сломать гортань и тем самым отправить на небеса. Но Габриэль успел отпрянуть и в итоге получил удар в челюсть. Как ни странно, хруста кости я не услышал. Крепкий засранец!
Габриэль попытался завершить начатое и уже схватился за рукоятку меча, но я оттолкнул его от себя ногой и он вместе со своим оружием отлетел назад. Я склонился над ним и схватил его за горло:
— Ты глупец, раз подумал, что я смирюсь и отдам ее тебе!
— У меня такое чувство, что я когда-то слышал нечто подобное! — с трудом прошипел Габриэль, — Повторяй это чаще! Мне нравится твое бессилие!
Мне оставалось лишь чуть-чуть надавить, чтобы удушить его! Но, внезапно, меня проткнули мечом со спины. Я оказался буквально насажен на серебряное лезвие. Как я мог не заметить, что ко мне подкрались сзади? Скосив глаза, я узрел изуродованное лицо Айгору Ореля. Затылком я ударил его, и он отшатнулся от меня. Чтобы вынуть застрявший во мне меч, который начал приносить неудобства, мне пришлось протолкнуть его через себя. Достав его и отшвырнув в сторону, я посмотрел на место, где только что лежал Габриэль. Его там уже не было. Он будто бы испарился!
Я обернулся назад, дабы посмотреть на мужчину, который спас шкуру Габриэля, и заметил, что Айгору сцепился в схватке с Настасьей: они катались по земле, стараясь ранить друг друга. Я уже собирался помочь невесте разобраться с этим мужчиной, но кто-то из лучников пустил мне в грудь несколько стрел. Раздраженно вытащив их из себя, я подоспел к глупцу и воткнул наконечники стрел ему в глазные яблоки. Больше он не сможет метко стрелять, потому что никогда не увидит солнечного света!
Но мое отвлечение в итоге сыграло со мной злую шутку.
Развернувшись с намерением все же прийти на выручку Настасье, я увидел, как Габриэль скинул мою невесту с Айгору и, взяв кинжал в руку, с размаху, вонзил ей его прямо в сердце.
Вампирша выгнулась дугой и закричала от охватившей её боли. Я, ощутив ее муку и страх, согнулся напополам и завыл вместе с ней. Во мне зародилось странное чувство потери: связь, образовавшаяся между мной и Настасьей, начала меркнуть, можно сказать, таять, будто снег под жаркими лучами. Я не подумал о том, что ранение серебром может быть опасным для Настасьи. Она может обратиться в прах! Мне надо спасти её, пока не поздно!
Я мог бы с легкостью разорвать всех присутствующих на мелкие кусочки и уйти с поля брани победителем, но ради своей помощницы, которая ради меня шла на различные ужасы, я решил отступить.
Габриэль взял топор и вознамерился отрубить моей невесте голову, но я, вонзив когти ему в грудь, с силой оттолкнул его в сторону, и он отлетел от нас на несколько метров. Быстро вынув из Настасьи кинжал, я подхватил ее на руки и, приняв демоническую форму, поспешил скрыться.
Я хотел добраться до замка и там оказать Настасье помощь, но вскоре понял, что лишь потерял драгоценные минуты. Неловко приземлившись возле реки, я уложил девушку на траву и склонился над ней. Я обхватил лицо своей невесты ладонями и буквально приказал ей:
— Не вздумай меня покидать!
— Так больно, Влад! — она вновь обратилась ко мне по имени, казалось, что ее настоящая натура пробилась сквозь демоническую сущность.
— Держись, прошу тебя!
Настасья посмотрела на меня с мольбой. Она хотела еще пожить. Она надеялась на то, что я помогу ей.
Но я не знал как!
Я перевел взгляд на ее рану и с ужасом увидел, что оставленный от серебряного оружия след и не думал затягиваться, он лишь чернел. Настасью охватили конвульсии. Я, клыками разорвав вены на кисти своей руки, поднес ее к губам вампирши, рассчитывая на то, что сила крови поможет ей излечиться. Но бедная Настасья даже не могла ее проглотить!
Ниточка, что была между нами, с каждой секундой становилась все тоньше и тоньше. Из моего горла вырвался печальный стон. Я понимал, что ничего не могу изменить! Моя Настасья умирает. Во второй раз.
— Влад, прошу тебя…. Позаботься о НАШЕМ ребенке. Он необычный…. Но НАШ.
— Настасья, радость моя, я клянусь тебе, что найду способ воскресить его. Хоть через сотню лет, но найду. Обещаю!
Она с трудом улыбнулась, ее серо-голубые глаза закатились, и я ощутил, что наша связь окончательно оборвалась. Я судорожно приподнял тело Настасьи, впился поцелуем в её губы и горько заплакал.
За сегодняшнюю ночь я потерял многое. Но больше всего я сожалел именно об Анастасии. О женщине, что сумела разглядеть под маской демона, меня настоящего. О женщине, что полюбила меня, не смотря ни на что.
Оторвавшись от её губ, я словно ребенок понадеялся, что вот сейчас Настасья откроет глаза и скажет мне, что с ней все в порядке. Но это не сказка, о спящей красавице — это суровые реалии моего существования. Настасья уже никогда не очнется.
Тяжко вздохнув, я опустил Настасью обратно на траву. Отойдя от покойницы на пару метров, и перевоплотившись в огромного волка, я лапами принялся быстро рыть сырую почву. Земля летела в разные стороны, я с завидным рвением вырывал могилу для Настасьи, пока, наконец, у меня не получилась глубокая продолговатая яма, чем-то напоминающая траншею.
Выпрыгнув из свежей могилы и вновь став человеком, я подошел к Настасье. К горлу подступил ком. Как же мне жаль расставаться с ней, с моей красавицей и советчицей! Она не заслужила такой печальной участи. Её ожидает худшее… сам ад.
Подняв тело девушки, я отнес его к яме и уложил на дно. Напоследок взглянув в неподвижное лицо, я принялся закапывать её. Сначала под землей скрылись ее ноги, затем туловище, после грудь и плечи. Когда же на ее лицо в первый раз упала земля, я ничего не почувствовал, но когда это произошло во второй раз, что-то внутри меня щелкнуло. Это неправильно! Меня передернуло от ужаса происходящего. Я не должен ее зарывать в землю, словно псина свиную кость! У нее должны быть нормальные похороны!
Я спрыгнул обратно в яму. И вновь раскидав вокруг почву, высвободил свою невесту из-под этого груза. Ох, прости меня, моя милая Настасья, я просто был расстроен и не понимал что творю. Но теперь я вновь осознаю всё и сделаю так, как надо.
Я должен достойно отплатить Настасье за светлое чувство, что она подарила.
Я должен попытаться помочь ей избежать геенны огненной.
Я должен позаботиться о спасении ее души.

***
— Уходи, нечистый!
— У меня к тебе дело.
— У нас с тобой нет никаких общих дел! — жестко отпарировал мне в ответ мой собеседник, — Так что уходи! Не желаю тебя видеть и слышать, прислужник сатаны! Именем Господа, заклинаю: убирайся!
Спор проходил возле дома священника Аврамия. Я пришел к своему сыну с просьбой отпеть Настасью и помочь мне похоронить её. Понятное дело, ему совсем не нравилась мысль отпевать сообщницу злодея и к тому же вампиршу. Но я не собирался отступать.
Я опечалено посмотрел на завернутое в саван тело моей помощницы, которое я держал на руках. Габриэль убил не Настасью, а вампиршу сидящую в её теле. Настоящий убийца Анастасии – я. Мне не стоило подвергать её опасности. Мне надо было беречь эту женщину, как драгоценность. Но мой проклятый характер и мои амбиции не дали мне этого сделать. И вот она мертва….
— Просто проводи её в последний путь, умоляю тебя. Я все остальное уже подготовил. Я даже могилу выкопал. Там, возле реки. Пожалуйста, сынок, не отказывай мне. Сжалься над ней, — я опустился на колени перед ступенями, — Анастасия умерла, она уже не сможет вернуться. Для нее в этом грешном мире все закончилось. Но её душе еще предстоит испытание. Попытайся спасти её. Молю тебя. Чем скорее ты это сделаешь, тем будет лучше для неё.
Аврамий отошел от окна и исчез из виду, я же продолжил уговаривать его, надеясь, что он все еще меня слышит:
— У Настасьи была безрадостная жизнь, и я воспользовался этим, чтобы соблазнить её и запутать в своих сетях. Дай ей хотя бы шанс не попасть в пучину ада, Влад! — я специально назвал сына его мирским именем, — Если тебе не жаль ее, то пожалей хотя бы меня. Если, конечно, у тебя еще остались хоть какие-то чувства к своему несчастному отцу!
Я крепче прижал к себе холодное тело моей невесты и поцеловал её в лоб. Я был привязан к Настасье, но даже сам не догадывался насколько сильно. Вот так всегда: что имеем, не храним, а стоит потерять, так сразу плачем. Надеюсь, Настенька простит меня за всё…
Дверь отворилась, и предо мной предстал мой сын, в полном облачении священника. На плече у него висел мешок, в который он, видимо, положил все самое необходимое для ритуала.
Я позволил себе слабо улыбнуться. Все же мой сын склонен к состраданию:
— Спасибо, сынок. Спасибо.
Аврамий протянул руки вперед и сказал:
— Передай её мне, — я поднялся на ноги и сделал, как он того попросил. После этого он задал мне вопрос, — Где-то место, о котором ты сказал?
— К западу отсюда. Недалеко. Могилу не пропустишь.
— Хорошо. Я сделаю все, что в моих силах, дабы Господь услышал меня и простил Настасье её грехи. Будем надеяться, что Бог смилуется над ней и возьмет её в своё царство. Но я заклинаю тебя, отец, — голос сына задрожал, — Не приходи ко мне больше. Никогда! Это единственная твоя просьба, которая будет мною выполнена. После этого, я не буду помогать тебе. А теперь…, уйди. Не хочу тебя видеть. Слишком больно.

 Отправлено: 15.11.15 11:56. Заголовок: Глава 54.

От лица Марии (Ливиану, Дракула) Ван Хельсинг.

Потерев глаза и сладко зевнув, я села на постели.
Несколько секунд, я бездумно оглядывала помещение, пока не осознала, что это была комната, в которой я выросла! Все здесь осталось таким, как я запомнила: каменные стены были завешаны яично-желтой и изумрудно-зеленой тканью; старая прялка, со сломанной спицей в колесе, стояла возле окна; на резной спинке кровати были изображены два лебедя, соприкоснувшиеся своими клювами будто бы в поцелуе. Проведя пальцами по сему рисунку, я ощутила под подушечками местами потрескавшийся лак. Всё так, как было! Как я здесь очутилась?! Что за чертовщина?!
Откинув одеяло, я поднялась с кровати и стала выискивать хоть что-то, что намекнет мне на нереальность происходящего. Но вместо этого, я лишь утверждалась в том, что очутилась в доме дяди Владимира, считавшегося некогда моим отцом. Всё в этом помещении было таким до боли родным и знакомым: и вышитые салфетки на тумбочках, и гобелен над камином, показывающий эпизод из одной народной сказки; и доска на полу с причудливой кляксой, которую я прикрыла куском ковра, чтобы никто не заметил.
В этих стенах я перенесла много негодования и боли, но было так интересно вспомнить время, когда ни Влада, ни Габриэля не было в моей жизни! Так неожиданно радостно вновь побывать тут! Но вот только каким образом я оказалась здесь?!
Я подошла к двери и, распахнув ее, выглянула в коридор. Он также остался без изменений, на стенах висели портреты моих предков и чучела голов различных животных, в частности волка. Эта страшная оскалившаяся морда в детском возрасте меня сильно пугала. На цыпочках, выбравшись из покоев, я прошествовала до лестницы. Осторожно ступив ногами на самую верхнюю ступень я, со странным удовольствием услышала тихий скрип. Её так и не удосужились починить. Быстро сбежав вниз, я прямиком направилась в столовую комнату и, зайдя в трапезную, я обомлела.
За длинным столом сидел мой кровный отец Александру Ливиану, и выглядел он как до своей ужасной болезни. Папа был подтянутым мужчиной средних лет, имеющий волнистые золотистые волосы с редкими проблесками седины. Как такое возможно? Он же умер к моему величайшему сожалению! Наложил на себя руки!
Взгляд отца метнулся в мою сторону, и тотчас улыбка расцвела на его губах. Боже мой, только сейчас я осознала, как сильно мне не хватало его всё это время!
Папа встал со стула и поприветствовал меня:
— Здравствуй, голубушка моя!
С минуту поколебавшись, я всё же решилась приблизиться к нему. Я подбежала к отцу, обхватила его шею руками и буквально повисла на нём. Я ужасно соскучилась по нему, по своему доброму другу! Мне о многом нужно его спросить и многое нужно ему сказать!
Шмыгнув носом, я задала вопрос:
— Почему ты всё не рассказал раньше? Я никогда бы не отвернулась от тебя!
Отец ласково погладил меня по голове и ответил:
— Я трус и дурак, и именно поэтому не рассказал правды. Сейчас-то я понимаю, что надо было раскрыть карты давным-давно, тогда бы всё в твоей жизни сложилось иначе. Но сожалеть уже поздно, — чуть отстранившись, он посмотрел куда-то позади меня, — Мария, радость моя, с тобой кое-кто желает познакомиться.
Медленно отвернувшись от папы, я увидела стоящую в дверном проёме невероятно красивую женщину: стройную, утонченную брюнетку, чьи длинные волосы прямым потоком спадали на спину. Она ласково улыбнулась мне, а я с удивлением обнаружила, что чрезвычайно похожа на эту незнакомку. У нас были почти одинаковые формы губ, бровей и носа. Но главное сходство заключалось в глазах, оттенка бирюзы. Это женщина — Марина? Моя мать?
Нет-нет, это нереально, этого просто не может быть! Она умерла через два месяца после моего рождения! Что за безумие творится?! Почему меня окружают мертвецы?!
Она раскрыла передо мной объятия и сказала:
— Какое же счастье вновь видеть тебя, доченька, спустя столько лет.
Как необычно всё это!
Мама… Странное чувство, глядеть на совершенно незнакомую женщину и осознавать, что это самый родной и близкий на свете человек! Мне чудно видеть её и понимать, что она подарила мне жизнь!
В глазах матери было столько нерастраченной любви, что я, осознавая, какой могла бы быть моя жизнь, если бы она не скончалась, разрыдалась, подошла к ней и крепко обняла. Вдохнув запах её тела и волос, я ощутила приятный аромат ромашки и лаванды. Теперь навсегда эти запахи будет ассоциироваться у меня с мамой.
— Моя дорогая девочка, какая ты у меня взрослая стала! — она чмокнула меня в лоб, — Мне очень жаль, что я не видела, как ты росла!
— Мне тоже от этого горько!
— Но теперь все изменится, милая. У нас будет полно времени, чтобы друг другу все рассказать!
— Что ты имеешь в виду?
Мама не ответила мне, а лишь сильнее прижала к своему сердцу. Слушая его размеренный стук, я успокоилась и забыла о нестандартности данной ситуации. Я всю жизнь мечтала о нежной материнской любви и вот, наконец, моё желание исполнилось! Имеет ли значение, как именно?
Мы очень долго сжимали друг друга в объятиях, пока я случайно не посмотрела на длинный обеденный стол, на котором стоял сосновый гроб, украшенный белыми и алыми розами. На рядом находившемся стуле лежало простое белоснежное платье. Нервно сглотнув и отодвинувшись от матери, я поинтересовалась:
— Кому это предназначено?
Матушка повернула голову и посмотрела на деревянный ящик. Уголки ее губ опустились вниз и она печально вздохнула:
— Для тебя, мой цветочек.
В ужасе я отступила от нее на шаг, но тут же, была поймана отцом. Я попыталась выбраться из его удивительно крепкой хватки, но не получилось. Повернув голову, я глянула на его лицо, оно было раздосадованным. Резко дернувшись вперед, я вырвалась от отца, но упала на пол. Папа наклонился и попытался поднять меня, но встретил сильное сопротивление. Тогда он вновь повалил меня на спину и стал удерживать на полу. Мне было жутко от того, что мои столь добрые и милые родители, с помощью насилия, хотят что-то со мной сделать.
Через мгновение, я стала понимать, что именно.
Мать открыла крышку гроба, а затем, нагнувшись ко мне, одни рывком разорвала тонкую сорочку. Я стала вырываться с удвоенной силой и истошно кричать, понимая, что мои настоящие родители не поступили бы так со мной, что эти люди не они, а слуги самого лукавого! Господи, помоги мне выбраться из этой западни!
Родителям неведомым образом удалось меня облачить в белое платье, и теперь они тащили меня к гробу: отец обхватил моё туловище, мать держала меня за ноги. Буквально кинув меня на дно деревянного ящика, они напоследок с грустью посмотрели мне в глаза, прежде чем захлопнуть крышку:
— Совсем скоро, дитя. Готовься!

***
— Мария, очнись! Дорогая, посмотри на меня!
Всё еще брыкаясь и вертясь, я распахнула глаза и сразу же встретилась взглядом с родным взором Габриэля. Он крепко держал меня за плечи и обеспокоенно всматривался в моё лицо. Незамедлительно, я обхватила руками могучую шею любимого и, уткнувшись носом ему в плечо, постаралась восстановить сбившееся дыхание.
— Тебе приснился страшный сон, только и всего. Я рядом и не дам тебя в обиду, — Габриэль поцеловал меня в макушку и сильнее прижал к себе, — Успокойся. Всё хорошо.
Фух! Вот теперь, кажется, я действительно в реальном мире. Какой ужас мне только что приснился! За всю свою жизнь не было у меня сна страшнее, чем этот! Но с чего вдруг мне такое привиделось? Неужели это предзнаменование?! Нет-нет, это всё моё разыгравшееся воображение. Слишком много стресса я перенесла в последнее время, поэтому мне и привиделся этот кошмар.
Кстати о последних событиях…!
Ощутив сильный резкий запах лечебной мази, я отстранилась от Габриэля и обратила внимание на проглядывающиеся под его рубашкой бинты. Моему любимому опять крепко досталось! Положив руку на его грудь, я с надеждой взглянула в его зеленые глаза и спросила:
— Как прошла встреча у мельницы? Скажи мне, получилось ли у вас задуманное?
— Наш сын дома, — Габриэль улыбнулся, — Несмотря ни на что, кажется, жизнь налаживается.
Прерывисто вздохнув, я преисполненная благодарности за возвращение Александра, нежно коснулась губами уст супруга. Ох, мне до сих пор не верится, что я могу его так называть! Габриэль осторожно опустил меня обратно на подушки, и углубил наш поцелуй: касания его губ и языка казались невесомыми, но именно из-за этого по моему телу побежали мурашки удовольствия. Мы долго самозабвенно целовались, пока не расслышали скрип отворяющейся двери, который заставил нас немедленно разорвать контакт.
С невероятной радостью, я увидела зашедшего в комнату Александра, сжимающего в руках крупного щенка. Дворняжка извернулась, спрыгнула на пол и, радостно затявкала, призывая сына поиграть с собой. Мой мальчик радостно хлопнул в ладоши, подбежал ко мне и, указывая на щенка, сказал:
— Я назвал его Барбас! Мне Габриэль его подарил! Правда, он хорошенький, мама?
Муж подхватил Александра и усадил его рядом со мной, и я тут же крепко прижала сыночка к своей груди. Я ласково коснулась его каштановых кудрей, которые стали заметно гуще и длиннее и расцеловала его в щечки. Мой малыш цел и невредим, он здесь, рядом со мной! Что еще нужно для полного счастья?!
— Мой самый любимый мальчик! Как я по тебе соскучилась!
Александр непонимающе посмотрел на меня, он был удивлен моей реакцией:
— Мама, мы же вчера встретились, почему ты так реагируешь?
Я немного растерялась, ибо на самом деле не виделась с ним с того нашего свидания, посему на помощь мне пришел Габриэль:
— Твоя мама истосковалась по тебе за ночь, не так ли, Мария? — я кивнула, — Вот видишь, малыш. Всё просто.
— Ясно. Я хочу научить его некоторым командам! — показывая пальцем на своего питомца, сказал сын. Щенок подбежал к постели, встал на задние лапы и, радостно виляя хвостом, преданно посмотрел на своего юного хозяина, — Он будет моим другом и защитником.
Мельком посмотрев на Габриэля, я поняла, что подарок в виде собаки был не простым исполнением давнего желания сына. Во-первых, вероятнее всего, мой супруг хотел наладить отношения с Александром таким образом. Во-вторых, я рассказывала Габриэлю, что животные чуют Влада и начинают вести себя странно, когда тот рядом, а значит, этот щенок может подать сигнал, когда вампир рядом. Что же, любимый поступил достаточно мудро.
— Разумеется, так и будет, — сказал Габриэль, — Но он пока еще глупенький, поэтому не будет сразу слушаться тебя.
— А я буду терпеливым!
— Это правильно. Терпение, это добродетель, которой многим не хватает.
Щенок запрыгнул на постель и залез ко мне на колени. Я погладила животное по голове и тот, подняв мордочку, лизнул мою ладонь. Александр засмеялся и тоже поспешил погладить щенка.
— Чему мне вначале его обучить?
— Команде «сидеть», например.
Наблюдая за Александром и Габриэлем, я была поражена изменениям в поведении сына. Лишь недавно он злобно смотрел на Габриэля и всячески сторонился его, но стоило тому дать ему желаемое, как он изменил своё отношение. Такая резкая смена приоритетов меня волнует. Уж больно это походит на поведение Влада… Господи, я когда-нибудь узнаю точно, чей он сын?!
Мой возлюбленный несколько настороженно потрепал Александра по голове, и я неожиданно поняла, что вся эта идиллия дорого далась супругу. Этот мир между ними был хрупок, и он явно боялся, что одно неверное слово или движение разрушит всё! Бедняга, ему очень не просто тягаться с Владом за внимание Александра.
Щенок упал на спинку и подставил мне свой живот. Вообще собака имела темно-серую шерсть, но пузико у нее оказалось беленьким. Это меня позабавило, и я спросила у сына:
— А почему Барбас? Я бы назвала его Пятнышко.
— Папа мне рассказал историю о волкодаве Барбасе, который загрыз злобного волка Харальда, нападавшего на деревни и кравшего младенцев.
Лицо Габриэля стало печальным, и он отвернулся от нас. Он всегда утверждал, что приходится отцом Александру, однако, при всех стараниях доказать это мальчику, любимый ни разу не услышал от него подобного обращения к себе. Мой сын считает отцом Влада. И это понятно, ведь когда мы жили в Тырговиште, именно его он видел чаще и именно к нему радостно подбегал и просился на руки. А после смерти Влада, я была вынуждена поддерживать в голове Александра мысль, что его родитель был князем Валахии. Так что сыночек не виноват…. Он просто еще слишком юн, чтобы всё понять.
— Мама, а ты мне расскажешь сегодня какую-нибудь страшную сказку?
Я прикусила губу. Желание моего сына мне не понравилось. Зачем Влад ему вообще рассказывал нечто подобное? Он же маленький и впечатлительный! К чему забивать его голову кошмарами?!
— Конечно родной, я что-нибудь вспомню интересное…
Мой возлюбленный, надев на лицо маску беззаботного веселья, вновь обратился к Александру:
— Малыш, чтобы Барбас стал таким же героем, как тот волкодав, его надо начать тренировать! Иди-ка к Стефану, он тебе поможет его обучить. Хорошо?
Сын кивнул, быстро чмокнул меня на прощание в щеку, стянул с кровати питомца и радостно побежал вниз, на поиски Стефана.
После его ухода, Габриэль придвинулся ко мне ближе и тихо заговорил:
— Думаю, теперь, когда ты спокойна по поводу того, что Александр цел, я могу поведать тебе все, что произошло прошедшей ночью.
Я приняла более удобную позу и приготовилась слушать долгий рассказ Габриэля. Он поведал мне о невероятном колдовстве Матэя; об удивительной способности вампиров к регенерации; о судьбе Анастасии, разделившей темный дар сатаны с Владом. Но больше всего прочего меня поразили такие сказанные им слова: «Меня отныне кличут левой рукой Господа, точно такой же чин у моего покровителя, архангела Гавриила. А всё потому, что от моей ведущей левой руки пало уже двое вампиров. Воины верят, что Господь избрал меня своим мечом. Не скажу, что я в восторге от таких слухов. Не хочется быть чьим-то орудием».
После этого, Габриэль сразу же завел разговор о сыне:
— Александр странный. Немного даже не от мира сего.
— Он всегда таким был, замкнутым и себе на уме.
— Да, но сейчас стало все в разы хуже. Мария, — супруг взял мою руку и, сжал ее в своих ладонях, - То, что я скажу, очень сильно тебе не понравится, но я думаю, ты сможешь принять мои доводы. У нас с тобой не получается уверовать Александра в том, что Влад опасен, ибо мы действуем из собственных убеждений. Нам нужна помощь сторонних лиц, которые помогут мальчику встать на правильный путь. Я считаю, что мы обязаны отправить Александра в монастырь, где его обучат послушанию и слову Божьему.
Я вырвала ладонь и отрицательно замотала головой. Сколько раз я уже лишалась своего главного сокровища? Много. Первый раз, когда Влад, будучи еще живым, на месяц отобрал сына у меня. Второй раз, когда я добровольно ушла со стригоем на полгода. Третий раз, когда вампир похитил Александра. Я не хочу вновь терять его! Я не переживу этой разлуки!
— Ты вынуждаешь меня опять с ним расстаться?! Нет! Не надо! Господи, я не смогу вновь лишить себя сына!
— Не лишить, Мария! А помочь ему увидеть свет! Ты что не замечаешь? Он ведет себя так, будто бы просто пришел в гости! Он рассчитывает, что вскоре опять будет с Владом! — Габриэль с мольбой поглядел на меня, — Так будет лучше. Влад до него не доберется, и мы сможем очистить нашего сына от тьмы!
— Тогда я поеду с ним!
— Нет, ты будешь здесь, ибо носишь под сердцем ребенка и в случае чего, тебе понадобиться помощь врачевателя.
— Я не согласна! Я не хочу!
— Знаю, милая. Но пока Влад ходит по земле, нам надо позаботиться о спасении души Александра.
— Неужели нет иного способа? — жалобно всхлипнув, спросила я.
— Если бы я знал, то предложил бы другое решение. Но, увы, на ум мне пришло только это.

***
— Мама? Так ты мне расскажешь историю? Папа каждую ночь мне рассказывал.
Я, складывая некоторые вещи сына в сундук, перевела на него взгляд. Он, оторвавшись от игры со своим щенком, выжидающе смотрел на меня своими ясными голубыми глазами. Чуть ухмыльнувшись, я рукой поманила его к себе и направилась к кушетке. Он подскочил с места, вперед меня подбежал к дивану, сел на него и сказал:
— Только страшную сказку, хорошо?
Мне не хотелось рассказывать ему что-то жуткое, но я понимала, что он не отстанет, пока не услышит страшилку на ночь. Ох, видимо Габриэль прав. Тьма уже внедрилась в сердце сына…
— Ладно, солнышко, — опустившись рядом с ним, я задумалась на мгновение и вспомнила историю, давно рассказанную мне моим отцом. Начав своё повествование, я буквально слышала его мягкий голос в своей голове, — Давным-давно, в Закарпатье, жил был купец, и была у него очаровательная дочь, которую он любил больше всего на белом свете. Однажды, отправившись в далекое путешествие…
Я прервалась, так в комнату зашел колдун Матэй. В руках у него был горшочек с медом и ложка. Махнув мне рукой и тем самым предлагая продолжать, он сел в кресло и стал уплетать своё излюбленное лакомство.
— Так вот значит, отправился купец в путешествие и оставил свою дочь он на попечение одному достопочтенному воину, чтобы тот присматривал за ней, в его отсутствие. Девушка пленила воина своей красотой, и он сделал ей предложение руки и сердца. Но красавица отказала ему. Самолюбие мужчины было задето, но он дал себе слово, что каждый день будет предлагать девице выйти за него, пока та не даст согласие. Спустя сто дней и сто ночей, он вновь явился к ней и предложил стать его супругой, однако дочь купца вновь сказала «нет». Воин, уставший от ожидания, пришел в ярость, что девушка снова отвергла его чувства, набросился на неё и погубил.
Колдун со стуком поставил горшок на стол, и чуть наклонившись вперед, с не меньшим интересом, чем мой сын, стал слушать меня.
— Боясь наказания, воин сбежал, оставив холодное тело красавицы лежать в доме старого купца. Несчастный отец, накупивший своей любимой дочурке множество подарков, прибыл домой и увидел мертвую девушку. Пребывая в ужасе, он попытался найти воина, который поклялся защищать его дочь, но не смог обнаружить даже и следа его.
— А никто не знал, что этот воин приходил к его дочери?
— Слушай дальше. Одна старуха, поведала купцу, что видела воина убегающего из его дома. Тогда-то купец и догадался, что мужчина, которого он просил беречь красавицу, убил его родную кровинушку. Отец загубленной девицы попытался добиться правосудия, молил государя своего дать ему людей и помочь найти негодяя. Но никто не захотел его слушать. Тогда он вспомнил легенду о могущественном колдуне, жившем в густой чаще леса, и решил направиться к нему, дабы просить помощи. Шел купец лесной тропой три дня и три ночи, пока не набрел…
— На старую лачугу, вырубленную в стволе столетнего дуба, — закончил за меня предложение Матэй, после чего отмахнулся, — Тоже слышал эту легенду. Где-то. Когда-то. Зачем?
Покачав головой, я продолжила:
— Зайдя внутрь и застав там колдуна, стал он плакаться ему о несчастной судьбе своей любимой дочери и попросил его дать ему силу, дабы совершить кровавое возмездие. Колдун решился помочь убитому горем отцу, попросив взамен за исполнение желания его душу. Купец согласился и тогда над ним был совершен темный ритуал. Колдун сказал, что как только полная Луна взойдет на ночном небосклоне, соединиться тело купца со зверем могущественным, станет он силен и быстр и сможет поквитаться с обидчиком.
— Что это был за зверь? — спросил Александр, подхватив на руки щенка.
— Волк, — жестко ответил ему Матэй.
— Да, именно он. Ожидая полнолуния, успел купец узнать, где прячется воин и стал ждать, когда силы в нем появятся, чтобы расправиться с подлецом. И когда Луна осветила землю, горюющий отец превратился в ужасное создание, полу-волка получеловека, с огромными зубами и острыми когтями. Как и обещал колдун, купец стал могущественен, однако лишился разума. Он убил воина, повинного в смерти дочери, но также истребил и все поселение, уничтожил неповинных людей: женщин, стариков и детей. По легенде, этот мужчина настолько сроднился с волком внутри себя, что не смог вновь стать человеком. Желание отомстить погубило его и не принесло ничего кроме горя.
— А что с ним стало? Где он сейчас?
— Говорят, что купец так и живет в теле монстра и убивает всех, кто попадается ему на пути.
— Не живет, — сказал колдун, — Я имею в виду, его остановили. Так-так…. Напомнили вы мне Мария нечто интересное. Нечто опасное. Запредельно ужасное. И как ни странно, возможно, очень полезное. Мне надо срочно поговорить с Ван Хельсингом. Прямо сию же минуту!

 Отправлено: 27.12.15 18:14. Заголовок: Глава 55

От лица колдуна Матэя.

Память штука сложная. И противная. Порой совершенно дурацкая!
Заявляю, кладя руку на сердце: на свете нет ничего ужаснее, чем досконально помнить своё прошлое. К сожалению, я один из тех, кто постоянно вспоминает о совершенных деяниях. Мне порой хочется избавиться от этого бремени, стереть себе память, сделать ее подобной чистому куску пергамента, но я ни за какие коврижки не позволю себе подобной роскоши! Собственные ошибки и грехи нельзя забывать, ибо их нужно постараться исправить. Ох, я в свое время дров наломал еще тех…! Моя горькая мудрость взяла своё начало из глупости и самомнения!
Сказка, рассказанная Марией своему малому дитя, имеет в себе долю правды. Я бы даже сказал существенное кусище! Откуда мне знать сие? Что же, я и был тем колдуном, который превратил несчастного купца в полу-зверя получеловека. Правильнее сказать я заразил мужчину ликантропией. Я, не взяв у убитого горем отца платы, превратил его в чудовище из-за интереса, он стал моим экспериментом, на который меня подтолкнул демон Марбас. Но не следует делать вывод, что я служил лукавому, нет. Просто, моя жажда знаний и открытий, сделала меня легкой добычей для слуг сатаны. Видя, что мои изыскания опасны и разрушительны, Марбас неустанно науськивал меня приступить к испытаниям. Изо дня в день. Из года в год. И вот, когда выдалась возможность наглядно узнать, что же такое ликантропия, я с радостью воспользовался ею.
Мой дар должен был дать купцу временное могущество, подобно тому, как это рассказывалось в легендах об оборотнях. Но я где-то просчитался! В итоге мужчина стал рабом зверя и начал разносить смерть по земле. Осознание сотворенного ужаса, можно сказать, немного пошатнуло мой рассудок, который всегда был хиленьким. Стараясь все исправить, я попытался рассеять собственное колдовство, но дьявол со своими прихвостнями уже позаботился о том, чтобы у меня ничего не получилось. Каким образом — не знаю. Темные силы всегда играют не по правилам!
Однако самое жуткое заключалась не столько в массовых убийствах невинных, сколько в проклятой заразе, что купец передавал покусанным людям. За время его бесчинств не много подобных ему развелось, но достаточно, чтобы начался хаос. Но смелые и отважные люди быстро смекнули в чем дело и смогли расправиться с напастью с помощью освященного серебра.
Это происходило достаточно давно и не в этих землях, чтобы память о тех кровавых событиях стерлась из анналов истории. Однако эта история не ушла из моей головы, и всплыла очень кстати!
Не заботясь о том, что я нарушаю личное пространство другого человека, я распахнул дверь и буквально вбежал в комнату к нашему главному охотнику на нечисть:
— Мне нужно с тобой срочно переговорить!
Ван Хельсинг стоял возле зеркала и менял бинты на ранах, которые, несмотря на обработку, все еще выглядели скверно. Ему было затруднительно и немного больно это делать, однако помощи он ни у кого не попросил. Упрямец или глупец? Возможно в нем всего понемногу.
— Что ты удумал?
— У меня есть блестящая идея! Просто грандиозная! — на последнем слоге, тон моего голоса резко повысился, — Хотя и в некой степени опасная. Но нам не привыкать к подобному, верно Габи?
Бравый воин оставил своё занятие и возмущенно посмотрел на меня:
— Не называй меня подобным образом!
— Ой, да ладно тебе, это ведь так мило! Можешь называть меня Матя. Я разрешаю.
Габриэль закатил глаза и продолжил перевязку:
— В этом и заключалась твоя блестящая мысль? Дать друг другу уменьшительно-ласкательные имена? Я даже знаю, как нам это поможет против Влада: он просто от смеха лопнет, когда услышит сие! Недурно, право!
— Нет-нет-нет. Мой замысел куда грандиознее, Габи, — он недовольно фыркнул, но промолчал. Догадался, что бесполезно спорить с безумцем. Я ведь совсем ку-ку! — Ты знаешь легенды об оборотнях? Или сказки? Или былины? Или частушки? Частушки! Помню, мне в молодости нравилась одна про младую деву, что зазывала всех на сеновал. Как же она там звучала? Сейчас-сейчас припомню…. Ах, точно! Гхм-гхм, — я прочистил горло, и захотел было уже спеть, но был прерван Габриэлем.
— Избавь меня от своего пения! Мне решительно не до него!
— Тогда вернемся к моему изначальному вопросу.
Он задумался на мгновение и затем ответил:
— Я помню историю о том, что оборотни произошли от детей первой жены Адама — Лилит. Будучи в изгнании она родила дочь Енойа, которую воспитали волки. Именно она и стала прародительницей этих тварей на земле.
— Значит, какое-то представление об этих существах ты имеешь…. Пусть и совсем туманное.
— Что ты задумал старик? Мне не нравится течение нашей беседы.
— Я думаю, мой план тебе тоже по вкусу не придется.
Ван Хельсинг закончил возиться с бинтами и отошел от зеркала. Уперев руки в бока, он с подозрением стал вглядываться в моё лицо. Габриэль часто на меня так глядит, ибо несмотря на симпатию к моей персоне, он испытывает некий трепет перед моими знаниями и способностями, а следовательно не до конца доверяет мне. И его можно понять.
Тяжко вздохнув, я вкратце, стал рассказывать ему о своей постыдной истории:
— Твоя возлюбленная, ненароком, напомнила мне печальный эпизод из моего прошлого. Эпизод, из-за которого я гневаюсь на самого себя. Видишь ли, моя гордыня подтолкнула меня к тому, что я в некотором роде поддался на искушение сатаны. Желая стать человеком разгадавшим тайну ликантропии, я подверг сему ужасному проклятию несчастного человека. Создание, которым он стал, было чудовищно, но также обладало немалой силой и ловкостью. К моему величайшему сожалению, этот оборотень вырвался из-под моего влияния и пролил много крови…
Габриэль опешил. Он готов был к моим очередным безумным речам, но никак не к подобной исповеди. Прищурившись, он жестко сказал:
— Стефан тогда был прав. Ты прислужник дьявола!
— Нет! — взмахнув руками, отпарировал я, — Не был им и никогда не стану! Никто меня не заставит перейти под его покровительство! Я служу нашему Создателю и только ему!
— Но ты сам сказал, что поддался искушению владыки ада! Ты сделал угодное ему!
— Каждый из нас хоть раз в жизни, но поддается своему желанию! Ни я, ни ты, не исключения из правил! — на эти мои слова мужчина согласно закивал, — За свое прегрешение я расплачиваюсь до сих пор, помогая людям и борясь со слугами сатаны! Я поклялся Господу, что буду прикладывать все свои силы и умения во имя спасения душ детей его. Я совершил ужасную ошибку. Да. Но раскаялся за этот проступок! Мне не чуждо милосердие! Я заслуживаю прощения!
Габриэль стремительно приблизился ко мне. У меня возникло острое ощущение, что он хочет прихлопнуть меня на месте. Как букашку. Или как таракана. Ой, противные рыжие и усатые твари! Хотя на вкус они очень даже ничего. Хрустящие…
Однако я ошибся в намерениях мужчины, ибо взгляд его зеленых глаз был теплым, а голос добродушным:
— У меня нет причин не верить в твое раскаяние. Ты очень здорово нам помогаешь. Прости, за мои слова. Я не хотел обидеть. Но, ты не просто так решил исповедоваться передо мной, верно? Неужели твой план, связан с твоим темным прошлым?
— Ты правильно понял.
Я отошел к окну и устремил свой взор на тонкий полумесяц, выглядывающий из-за тучи. На мгновение мне почудилось, что лунный серп перевернулся своими острыми рожками вверх. Мотнув головой, и вновь взглянув на небесное светило, я убедился, что мой разум вновь дал сбой. Ох, слишком часто моя больная голова стала выдавать подобные «сюрпризы»! Того глядишь, однажды, окончательно свихнувшись, окажусь абсолютно голым в поле и буду выплясывать замысловатый танец, желая вызвать дождь из сыра. Если такое произойдет, то лучше было бы, чтобы с неба падала брынза.
О чем это я? Ах да, сколько у нас времени в запасе? Первая фаза новолуния позади, сейчас же царствует фаза серповидной Луны. Значит, до полнолуния около двенадцати дней. Если поспешить, то можно реализовать мой замысел в кратчайшие сроки.
— Клин клином вышибают. Стефан рассказал, что именно эти слова ты произнес возле двери моей хижины, думая, что один слуга сатаны, сможет навредить другому.
— Да, это так…. — Габриэль замолчал на мгновение, а потом шепотом произнес, — Господь милосердный… Я понял. Ты предлагаешь выставить оборотня против вампира?
— Согласись, это может сработать. Одно чудище покромсает другое. Затея рискованная, я отдаю себе в этом отчет. Я имел сомнительное удовольствие наблюдать за бесчинствами оборотня и за жестокостью стригоя, поэтому понимаю, что при столкновении двух чудовищ может произойти настоящая мясорубка! Но если оборотень может нам помочь в уничтожении вампира, то грех не попробовать.
Ван Хельсинг нахмурился. Его не прельщала мысль создавать еще одного монстра. Тем более когда на его личном счету уже имелся один кровопийца:
— Нам придется убить оборотня, при любом раскладе. Как это сделать?
— Угодить серебром в сердце. Точно в цель! Поверь мне, тут это сработает.
— По преданиям, человек перевоплощается в волка в полнолуние, не так ли?
— Именно.
Посмотрев на Луну, Габриэль тяжело вздохнул и глухо ответил на моё предложение:
— Дай срок в два дня. Мне нужно все обдумать хорошенько и посоветоваться с остальными. Решение, как ты и сам отметил, непростое.
— Я и не тороплю. Полнолуние не раз в год происходит…. В общем, это всё что я хотел сказать тебя, мой друг. Сейчас ложись спать. Завтра тебе предстоит тяжелый день.
— Да, ты прав. Спокойной ночи, Матэй.
Я кивнул на прощание и вышел из покоев охотника, аккуратно прикрыв за собой дверь. Потуже завязав свою длиннющую бороду на поясе, я быстро направился в свои покои.
Надо бы начать все приготовления заранее, ибо Габриэль Ван Хельсинг даст согласие. Я не сомневаюсь в этом. Уж слишком он и остальные устали от вампира Владислава Дракулы. Им не терпится избавиться от него и ради этой благой цели, они готовы пойти на многое. Так что… не будем медлить!
Из небольшого железного сундучка, я вынул резную шкатулку с изображенной на крышке лисицей. Оттянув воротник робы, я снял с шеи шнурок, на котором висел маленький ключик и открыл им свой тайник. Внутри, обмотанный в холщовой ткани, лежал сосуд и полая тонкая игла длинной около десяти сантиметров. Аккуратно развернув стеклянный пузырек, я внимательно вгляделся в его содержимое: на дне сосуда находилась прозрачная жидкость, это была квинтэссенция, если можно сказать душа зверя, а выше же болтыхался сгусток волчьей крови. Хорошо, что в свое время я так и не решился избавиться от этой мерзости. Видимо, я предусмотрительный безумец.
— Браво, Матэй, ты нашел достойное оправдание для своего нового эксперимента!
Крепко сжав сосуд в своей ладони, я устремил взор на незваного гостя. Нет, это не дом, а проходной двор какой-то!
— Я знал, что едва ты пронюхаешь о моем замысле, так тотчас явишься сюда. Но ты не понял, Марбас, я планирую направить это проклятие против твоего хозяина, а не во славу его. Так что даже не пытайся одурманить меня своими речами!
Демон, в образе широкоплечего мужчины с мощной мускулатурой и львиной шкурой на голове, отсалютовал мне кубком, отпил из него, после чего вгрызся острыми зубами в жареный кабаний окорок. Несколько капель жира упали на искусный персидский ковер, оставив на нем темные причудливые пятна. Марбас, оторвав от кости приличный кусок мяса и прожевав его, указал на меня окороком и вновь заговорил:
— Не лги себе колдун! Мы оба знаем, что всё это время, ты думал о совершенствовании своего колдовства!
Я яростно замотал головой:
— Никогда! Я думал об ошибке, которую совершил! И порой мечтал вернуться во времени, дабы исправить ее!
Марбас гадко улыбнулся, целиком засунул окорок себе в горло и через секунду вынул уже голую кость. Бросив ее на пол, он с усмешкой сказал:
— Утешай себя и дальше, колдун. Обманывай окружающих, сколько душе твоей угодно. Но не пытайся обмануть меня. Ты жаждешь вновь получить подопытного и в скором времени тебе его предоставят. Как в старые добрые времена, будешь записывать все свои наблюдения в дневник?
Пф! Тоже мне, знаток человеческих сердец! Ни черта Марбас обо мне не знает! Он думает, что я остался прежним: наивным, самовлюбленным болваном. Но я изменился. И важное отличие меня прежнего от меня настоящего заключается в том, что я сошел с ума! Да, иногда моё безумие отступает и я могу мыслить здраво, однако оно не исчезает полностью. Я все равно остаюсь чудаковатым безумным стариком! Мои действия и поступки не всегда подвластны логике!
— Ты сильно заблуждаешься, Марбас.
— Сомневаюсь в этом.
— Я думаю, ты даже удивишься, когда всё произойдет.
Марбас нараспев повторил:
— Сомневаюсь в этом! Но скажу тебе, что с нетерпением буду ждать представления! — демон закрутился вокруг своей оси, подобно быстро раскрученному волчку и через мгновение испарился в воздухе. Вжик и нет его! Ну и скатертью дорога!
Засучив рукава, я откупорил флакон, взял иглу и просунул ее внутрь. Чуть наклонив сосуд, я позволил некому количеству содержимого оказаться в ее полой части. Отставив бутылочку, я с иглой подошел к канделябру, и с помощью пламени свечи, чуть нагрел ее. Жидкость стала темно-бордового цвета, практически черного.
Осталось последнее действие.
Максимально расслабив левую руку, я проколол себе кожу возле запястья и повел иглой в сторону локтевого сгиба. Проклятое зелье незамедлительно оказалось в проделанной мной царапине…

***
Пару часов назад, произошла душераздирающая сцена разлучения Марии и Александра, и если мальчик, будучи отвлеченным своим питомцем Барбасом, не понимал всю серьезность предстоящего путешествия, то бедная его матушка с трудом держала себя в руках, чтобы не вцепиться в сына и не позволить мужчинам отобрать его у неё.
По прошествии нескольких минут, после отъезда мальчика, Мария все же дала волю своим чувствам и разрыдалась. Утешить женщину не получалось и меня это беспокоило. Надо бы за ней присматривать, а то в её особом положении такие переживания могут привести к непоправимым последствиям!
И вот, казалось бы, буря эмоций стала стихать в этом доме, и можно было заняться важными делами, но нет! Тут не бывает спокойно! Здесь царит аура волнения!
Истерика Марии и причитания Моны оказались лишь легкой разминкой перед тем, что решил устроить взвинченный и обозленный на весь белый свет священник Аврамий! Я не знаком лично с вампиром Дракулой, но тот факт, что находящийся передо мной молодой батюшка порождение его плоти и крови, ясно сразу. Он такой же неукротимый!
Едва перешагнув порог, священник набросился на Марию с упреками:
— Проклятая ведьма! Я, сначала даже не понял, что архиепископ имел в виду! И лишь несколько раз переспросив его, понял, что да как! Вы хоть отдаете себе с Габриэлем отчет, что наделали?! Как вы вообще посмели пойти на это?!
Я, ожидая, что Мария вновь впадет в угнетенное состояние, был сильно поражен, услышав, каким твердым и уверенным тоном она заговорила с Аврамием. Эта женщина умеет удивлять:
— Что плохого в том, что двое любящих людей скрепили свои отношения узами брака? Если бы изначально все сложилось именно так, то того ужаса, что творится сейчас, не было бы вовсе. Каждый из нас был бы счастливее.
Указывая на Марию пальцем, священник прошипел:
— Из-за этого вашего шага станет еще хуже! Вы и так виноваты в том, кем стал мой отец! Виноваты в смертях, которые он учинил! Вам мало крови и страданий?!
Я хотел вставить слово, чтобы как-то утихомирить молодого человека, но не успел, ибо женщина, не менее злобно отпарировала сыну своего первого супруга:
— Не надо громких речей о страданиях! Мы с вами оба знаем, что такое терпеть душевную боль изо дня в день! Влад доставил огромную боль вашей матери и вам самому! Меня же он изничтожает! Хотя и так уже сломал мне жизнь!
— Именно поэтому вы обвенчались с Габриэлем?! Решили позлить отца, да?!
— Вы такой же как Влад! — намного громче прежнего воскликнула Мария, буквально вплотную приблизившись к священнику. Лицо Аврамия перекосилось от ярости и отвращения. Еще чуть-чуть и эти двое вцепятся друг другу в лица! — Коверкаете слова под свои мысли, ибо вам так удобно! Постараюсь вам объяснить доходчиво: всё что я хотела, да и хочу, это жить счастливо с тем, кто мил моему сердцу!
Аврамий схватил Марию за плечо и с силой встряхнул, я поспешил высвободить женщину из его хватки. Не хватало мне еще, чтобы поддавшийся гневу святой отец набросился с кулаками на беременную даму!
— Грязная потаскуха!
— Помилуйте Боже, святой отец, такие слова ни коем образом не красят слугу Господа! — воскликнул я, на всякий случай встав между ними, — Прошу вас, проявите благоразумие!
— Пусть называет меня как хочет! Мне плевать! Я устала подстраиваться под окружающих, говорить и делать так, как они хотят! Устала… — совсем глухо отозвалась Мария, отойдя к стене и облокотившись на нее. Казалось, что ее покидали силы и ей нужна была опора, чтобы стоять на ногах.
— Да чтобы ты сгорела в гиене огненной змея подколодная! Из-за тебя люди сворачивают с истинного пути!
— Прекратите, ради всего святого! Утихомирьтесь! Ей нельзя сейчас волноваться!
— Что это значит?!
Мне захотелось вырвать изо рта свой длинный язык. Зря я ему об этом заикнулся! Зря-зря-зря!
— Умоляю вас, святой отец, возьмите себя в руки!
Не знаю, есть ли у Аврамия проблемы со слухом, но то что он остался глух к моим словам можно сказать абсолютно точно. Он наоборот сильнее распалился! Просто остервенел! Того глядишь взорвется, словно бочка с порохом! Трах-ба-бах, спасайся всё живое!
— Будь ты трижды проклята, блудница! И будь проклята твоя утроба! Да постигнет тебя кара небесная, лгунья! Дьяволица!!!
— Лучше уходите и возвращайтесь, когда успокоитесь! — сказал я священнику, легонько оттолкнув его от себя. На секунду отступив назад, он стремительно вернулся в исходное положение. Баран упертый! — Вы на взводе и не слышите, что говорите! Если бы вы себя послушали сейчас, то пришли бы в ужас!
— Чтобы ты сдохла, как паршивая собака!
Этот балаган ничем хорошим не закончится. Я чую это! Моя интуиция редко подводит меня. Надо поскорее выставить его вон!
Я схватил все еще кричавшего проклятия Аврамия за плечи, и спиной стал пропихивать того к выходу. Какое-то время он еще сопротивлялся, но затем раздраженно освободился от моих рук. Гневно глядя на меня, он демонстративно перекрестился и бубня оскорбления себе под нос, устремился к двери, но возле нее запутался в подоле собственной рясы и споткнулся, едва не упав. От этого он разозлился пуще прежнего, поэтому, не церемонясь, ногой пнул дверь и удалился восвояси. Надеюсь, ему потом будет стыдно за свои действия и слова.
Поспешив вернуться в комнату я поморщился от увиденного. Ведь знал, что всё плохо кончится. Как в воду глядел!
Мария сидела на полу, чуть раздвинув ноги, под ней растекалась лужица крови. Она с каким-то странным смирением смотрела на то, как струйка рубиновой жидкости, словно извилистая речка, продолжает свой путь дальше от нее. Мария обмакнула ладонь в собственной крови и зачарованно поглядела на перепачканные пальцы. Затем крепко, до хруста сжала руку в кулак и стукнула им по деревянному полу:
— Быстро же Господь среагировал на его просьбу…!
Я немедленно подошел к ней и опустился рядом на корточки, суставы моих коленей предательски хрустнули:
— Давай я помогу тебе добраться до постели, а там уже пошлю за лекарем, — затем, я неуверенно добавил, — Может еще надежда есть.
Она криво улыбнулась. Эта неестественная улыбка исказила её красивое лицо, сделав Марию довольно жуткой, а чтобы изуродовать сие прелестное личико надо сильно постараться!
— Нет. Так должно было произойти. Я с самого начала не чувствовала этого ребенка. Была лишь пустота.
Наверное, у Марии шок и от этого она столь хладнокровна. Либо у нее, как и у меня, поехала крыша. В связи со всем происходящим, это неудивительно.
— Тебе больно?
— Абсолютно нет, — помотав головой, заявила женщина, — Я даже удивлена этому. Когда я потеряла ребенка от Влада, то казалось, что мне в чрево вонзили острое лезвие. А сейчас, всё произошло словно по сигналу, — она щелкнула пальцами, — Раз и нету ребенка. Может даже и хорошо, что так произошло…, — после этих слов, в ее глазах появился неподдельный испуг. Мария крепко схватила меня за руку и умоляющим тоном произнесла, — Не рассказывай об этом разговоре Габриэлю. Боюсь, он неверно поймет. Я люблю его и не хочу, чтобы он страдал!
— Хорошо-хорошо, я ничего ему не расскажу. Можешь довериться мне.
— И… Не рассказывай по его приезду, что у меня произошел выкидыш. Я сама… Чуть позже, я найду способ поведать ему об этом. Сейчас это убьет его.
— Как лосось.
— Что?
— Я буду нем, как рыба.

 Отправлено: 30.01.16 21:00. Заголовок: Глава 56.

. От лица Габриэля Ван Хельсинга.
— Нет!!! Отпустите!!! Не пойду!!! Спасите!!!
Александр истошно кричал и ревел, пытаясь вырваться из хватки двух крепких монахов, которые изо всех сил старались удержать мальчика и отнести его в келью. В маленького Александра, словно бес вселился! Он изворачивался всем телом, кусался и пинался. Он не слушал наших доводов о том, что все это делается ради его блага. Александр хотел лишь одного — сбежать.
Стоя неподалеку, я наблюдал за этой ожесточенной борьбой. Хорошо, что Мария не видит сей кошмарной сцены, ибо вид вопящего сына привел бы ее в ужас, и моя возлюбленная испытала бы страшные муки от наблюдения за его страданиями.
Но вот мне так не повезло, как ей…!
Я до зубного скрежета сжал челюсти, чтобы самому не закричать от отчаяния. Мне хотелось зажать руками уши, чтобы не слышать мольбы Александра о спасении и закрыть глаза, чтобы не лицезреть его попыток вырваться на свободу.
— Габриэль, не отдавай меня!!! Не надо! Габриэль!!!
Мальчик повернул ко мне свое заплаканное лицо и я, под влиянием чувств, все же сделал шаг по направлению к нему. Но быстро был возвращен на место Айгору, который, ухватив меня за руку, потянул назад:
— Нельзя! Ты сам это прекрасно знаешь…
С сожалением глядя в голубые глаза сына, я отрицательно покачал головой в ответ на озвученную им просьбу. Мне хотелось сказать ему слова ободрения, но в горле застрял ком.
На лице мальчика застыл ужас. Осознав, что от меня он помощи не дождется, Александр заревел еще громче:
— Нет! Я хочу домой!!! Мама! Мамочка, не давай им оставить меня здесь! Мама!!! — он стал вертеть головой из стороны в сторону, в надежде, что каким-то чудом рядом с ним окажется Мария, которая утешит и спасет его. Но моя возлюбленная супруга осталась в Трансильвании, в сутках езды отсюда, — Где ты, мама?! Мамочка!!! Почему ты бросила меня?!
— Милый мой мальчик, мама не бросала тебя! — воскликнул я, вновь приблизившись к сыну, несмотря на недовольный возглас Айгору, — Будь уверен, дорогой, она сходит с ума от разлуки с тобой! Я точно знаю что она, подобно тебе, рыдает и причитает из-за этой напасти! Но знай, она не остановила меня от этого решения по причине его правильности! В отличие от тебя, кровиночка моя, она понимает исходящую от демона угрозу! Мы с ней оба хотим спасти тебя от дьявольских чар!
От произнесенных мной слов, Александр взревел, словно маленький зверек, пойманный в капкан, и продолжил брыкаться. Удивительно сколько в нем сил!
— Нет! Я не останусь здесь! Никогда! Не хочу!!!
— Обещаю тебе, это ненадолго. Мы скоро заберем тебя назад.
— Забери меня сейчас!
Лицо сына было раскрасневшимся и мокрым от слез. Я уже был близок к тому, чтобы плюнуть на все, схватить его в охапку и вернуться домой. Но вновь мой проницательный друг не дал мне совершить глупый поступок. Айгору буквально оттащил меня в сторону и твердо сказал:
— Я знаю, это трудно, но прошу тебя не раскисать! Принятое тобой решение правильное. Не сомневайся.
Я, ничего не ответив, отвернулся от него и уперся взглядом в каменную стену. Мне нужно успокоиться! Сконцентрировав свое внимание на булыжниках, и разыскав разницу в форме и цвете камней, через минуту я вернул себе самообладание. Однако вскоре от него не осталось и следа, так как внезапно сын, словно найдя лазейку из сложившейся ситуации, во все горло заорал:
— Папа! Папочка! Помоги мне!
Не трудно догадаться, что обращался он не ко мне… Невыносимо было услышать, как мальчик позвал демона на помощь, и чудовищно больно было осознавать, что он считает его отцом. Ведь это абсолютно не так! Это не правда! Я его отец и мое сердце всегда знало эту непоколебимую истину. Александр мой ребенок!
— Папа!!! Спаси меня!!!
Ох, сын мой, я делаю все, чтобы спасти тебя, жаль только, что ты этого не понимаешь. Демон заставил тебя возненавидеть меня и все мои попытки доказать, что я не заслуживаю от тебя подобных чувств потерпели крах. Какое же это несчастье быть ненавидимым собственным ребёнком!
Солнце еще освещало землю, посему Влад не явился на зов Александра и тот, наконец, вымотался. Тяжело дыша, он как-то обмяк в руках мужчин. Мальчик смирился со своей участью. Монахи, однако, не спешили расслабляться, они ждали нового всплеска эмоций от ребенка. Но его не последовало. Мальчик окончательно выбился из сил.
— Берегите его, — сказал я святым братьям, — И помогите ему отыскать путь к свету во мгле, — Александр заглянул мне прямо в глаза, — Я буду молиться за что, чтобы ты обнаружил истину, сынок.
— Я не твой сын… — тихо прошипел он мне в ответ.
— Несмотря на все твои действия и слова, Александр, ты всегда был, есть и будешь моим сыном.

***

Оказавшись возле стен своего дома, я внезапно осознал, что люто ненавижу это здание. Определенно, меня раздражают смешанные в нем стили румынского и венгерского зодчества, потрескавшийся камень на стенах и местами обвалившаяся черепица синего цвета. Это не дом, а символ разрухи! Неудивительно, что в нем происходят всякие безрадостные события, он притягивает их себе своей аурой уныния!
Раздраженно толкнув дверь, я вошел внутрь прогретого помещения и осмотрелся. Изнутри дом выглядит не лучше: мебель старая и потертая, ковры выцветшие, а гобелены проедены молью. На близ стоящем комоде я заметил новую белоснежную связанную крючком салфетку. Ухватившись пальцами за край и стащив ее с деревянной поверхности, я рассмотрел удивительный узор ближе. Это, если можно так сказать, проделки моей возлюбленной. С первого дня проживания здесь, моя прекрасная Мария стала вносить свою лепту в создание уюта. Она постаралась привнести яркие краски в сие блеклое полотно, но увы, никакие ухищрения не помогли ей украсить это место.
Положив салфетку на место, я печально вздохнул. Помнится, когда-то, Мария мечтала, что мы с ней будем жить неподалеку от берега Черного моря, и будем иметь возможность иногда прислушиваться к шуму волн. Возлюбленная никогда не видела моря, но слышала множество рассказов о его красотах. Представляю, как бы она обрадовалась, если бы я исполнил и эту ее мечту.
Дверь кухни отворилась и ко мне навстречу поковылял колдун Матэй. Не поздоровавшись со мной, старик произнес следующее:
— Подготовка идет полным ходом. Как к моему предложению отнеслись остальные?
Я удивленно приподнял бровь. Колдун явно имеет дар предугадывать ответы на вопросы, которые он сам и поставил! Старик изначально знал, что я соглашусь с его безумным планом! Неужели я настолько предсказуем?
— Ты, значит, зря времени не терял… — Матэй несколько смущенно улыбнулся, — Я не стал особо разглагольствовать на этот счет, дабы не вызывать недовольство и панику. Я переговорил с Айгору и Стефаном, они оба считают, что риск оправдан.
— Ну, вот и прекрасно! — старик похлопал меня по плечу, — Осталось найти место, где будет развиваться действо и разыскать способ, как вытащить туда стригоя.
— А также добровольца, который согласится стать зверем, — напомнил ему я.
Матэй отмахнулся:
— Об этом я сам позабочусь, не забивай себе голову ерундой. Доверься мне еще разок. Лучше реши вопрос с местом и вампиром. Кстати о нем, я как понимаю, он немного притих в последнее время?
— Да. С того самого дня, как мы убили Настасью и вернули Александра, Влада никто не видел. Пропавших и убитых жителей также нет. Но не думаю, что он сидит в своем укрытии и горюет по поводу потерь. Вероятнее всего Влад вынашивает в своей голове очередной злобный план.
Меня передернуло от мысли о предстоящей новой пакости вампира. Его коварство не знает границ. Это адское создание уже не раз выбивало нас из седла, посему нужно быть настороже и в любой момент быть готовым к атаке.
Колдун, зачем-то покрутившись вокруг своей оси несколько раз, спросил:
— Он легко идет на провокацию?
— Не всегда. Все зависит от обстоятельств, — я метнул взгляд в сторону лестницы, ведущей на второй этаж, при этом подумав о том, что Мария отличнейшая причина заставить Влада пойти у нас на поводу. Ради обладания ею, он может совершить глупость. Но черт меня дери, я не хочу делать из возлюбленной приманку! Да, я поступал с ней в похожем ключе однажды, но это стоило мне больших душевных сил, которые вновь я тратить не намерен! Мария не кусок мяса, чтобы раздразнивать этого монстра!
Проследив за тем, куда я посмотрел, колдун вновь покрутился на месте и только тогда я обратил внимание, что он оборачивает свою длиннющую бороду вокруг талии. Не легче было бы ее подстричь?!
— Она превосходная приманка, да. Однако мы не хотим рисковать ее благополучием еще раз, верно?
— Скажи мне, ты умеешь читать мысли? Откуда ты знаешь, что именно об этом я сейчас думал?
Колдун через чур серьезно ответил:
— Я неплохо умею читать по лицам. Может и тебя успею еще обучить. Но не прямо сию же минуту… Итак, твоя возлюбленная, да и ты тоже, относительно недавно, приманили вампира своей кровью. Может нам стоит вновь так поступить?
— Хм…. Заманить его в ловушку таким образом можно, но вот клюнет ли еще раз? Он же не дурак.
— Не дурак. Но весьма эгоистичен, самонадеян и гневлив. Мы можем сыграть на этих его качествах.
После перечисления столь нелестных характеристик некогда моего лучшего друга, в моем мозгу быстро и несколько хаотично стал зарождаться план. Кровь Марии мне понадобиться для того, чтобы вызвать Влада в определенное место, где мы с ним сможем поговорить, как мужчина с мужчиной. Какова будет тема нашей беседы? Что же, поминая любовь вампира к позерству, это будет вызов на дуэль! Да-да, я предложу ему разрешить наши разногласия честным поединком, в полнолуние, в том самом месте, где я висел на столбе, в ожидании тогда еще неизвестного монстра.
Влад не сможет устоять от соблазна сыграть перед Марией сей спектакль и согласится, я убежден в этом. И тогда… будем надеяться, что оборотень разорвет его в клочья!
Колдун, прищурившись, сказал:
— Вижу, ты собрал осколки мозаики воедино.
— Да, друг мой. Осталось только продумать некоторые детали…

***
Аккуратно открыв дверь спальни, и зайдя внутрь, я на цыпочках подошел к кровати, на которой спала моя возлюбленная. Я надеялся увидеть свою красавицу безмятежно спящей, но узрел иную картину. Мария дрожала всем телом и в тревоге бубнила неясные слова себе под нос. Я нагнулся к ее лицу ближе, желая точно расслышать, что она говорит, но так и не смог ничего понять. Я заметил, что Мария здорово вспотела, ее лицо было мокрым от выступившего пота, отчего ко лбу прилипли пряди волос. Я ласково убрал золотой локон с ее лба и от этого касания, Мария неожиданно распахнула глаза и испуганно уставилась на меня. Через мгновение, она облегченно выдохнула и расслабилась:
— Ах, это ты, любовь моя…
— Опять кошмар? — она кивнула, — Что тебе снится в последнее время, дорогая? Расскажи мне. Хотя нет, погоди минутку.
Я отошел от постели и зашел за ширму. На тумбе стоял кувшин с холодной водой. Просунув руку внутрь сосуда и убедившись, что вода в нем не слишком холодная, я перелил некое ее количество в маленький тазик. Затем схватил близ лежащее льняное полотенце, перекинул его через плечо и вместе с тазиком вернулся к постели. Промокнув полотенце в воде, я стер бисеринки пота с лица возлюбленной.
Мария слабо улыбнулась:
— Спасибо, так намного лучше…., — я погладил ее по щеке, — Как все прошло, Габриэль? Как себя повел Александр?
Глядя прямо в родные глаза цвета бирюзы, я решил не во всех красках поведать Марии о поведении Александра:
— Он не был рад. Он много плакал, но затем нам удалось его успокоить и вразумить.
Мария чуть покачала головой и ласково очертила пальцем мой подбородок. Она открыла ротик, желая что-то сказать, но так и не сделала этого. Она поняла, что я не совсем честен с нею, но в тоже время возлюбленная осознала, что я недоговариваю правду ради ее благополучия и спокойствия, посему не стала обвинять во лжи.
— А теперь, милая, расскажи мне о своих кошмарах. Я хочу знать, какие тревоги терзают тебя, да и нашу крошку тоже, — я аккуратно дотронулся ладонью до живота супруги и погладил его. Мария вздрогнула, после чего натянуто мне улыбнулась. Наверное, она еще не совсем отошла от страшного сна, оттого и нервничает.
— Это всего лишь сны. Ничего особенного.
Я чуть прищурился. Видимо не я один не желаю раскрывать карт:
— Тебе снится Влад? Что-то связанное с ним? Если это так, то не скрывай от меня ничего. Это может быть его влияние на твой разум.
— Нет. Дело не в нем.….
— Тогда в чем?
— Ох, Габриэль, я в смятении! Видишь ли, уже несколько ночей во сне мне являются покойные родители. По началу, они со мной добры, вежливы и милы, но после все их действия сводятся лишь к тому, чтобы уложить меня в гроб! Они твердят, чтобы я готовилась…, как я думаю, к собственной смерти! — она закрыла лицо руками, — Я боюсь, что это и в правду предупреждение.
Последние ее слова встревожили меня, ведь самый главный мой страх, это потерять Марию навсегда. Несколько раз, по собственной глупости, я разлучался с ней, и это было невыносимо для моего сердца, так что будь я проклят, если дам госпоже Смерти забрать Марию! Я сделаю все возможное и невозможное, чтобы защитить и уберечь возлюбленную! Я не позволю, ни Богу, ни дьяволу, забрать ее у меня!
Я притянул Марию к себе и крепко обнял:
— Ты не умрешь, любовь моя! Я не дам случиться этому!
— Я так устала жить в страхе. Иногда мне кажется, что смерть это избавление…
— Ради всего святого, не говори так! Мы найдем выход из сложившейся ситуации. Найдем! И в этом мне понадобится твоя помощь.
Любимая отстранилась от меня и, преданно глядя мне в глаза, сказала:
— Для тебя: все что угодно.
— Дай мне… свою кровь.

***
Уже две ночи я не спал, а словно сторожевой пес берег покой Марии. Когда я замечал, что она начинает хмуриться или бормотать несвязные друг с другом слова во сне, я спешил обнять ее и даровать тем самым успокоение. И, должен сказать, это действительно помогало избавить мою красавицу от кошмаров.
Но была и еще одна причина для моего ночного бодрствования, ибо пометив столб на крыльце кровью Марии, я ждал появления своего главного врага. О том, что я буквально назначаю встречу Владу, моя возлюбленная не знала, я не посвятил ее во все детали своего замысла. Она считала, что кровь нужна для привода вампира в ловушку…. Пусть так идумает, ей не к чему очередные волнения.
Когда моя красавица спала безмятежно, я подходил к окну, в надежде увидеть знакомую и уже столь ненавистную фигуру вампира, однако в течение двух ночей, он не объявился. Но вот на третью он не стал игнорировать кровавую метку. Лежа на постели с Марией, я буквально кожей почувствовал приближение темных сил, поэтому поспешил выйти во двор и встретить ожидаемого гостя.
Спустившись с крыльца и пройдя несколько шагов, я увидел Влада, который странно принюхивался. Не удостоив меня взглядом, он небрежно бросил:
— Крови мало. И пролита она два дня назад. Когда Мария решила пожертвовать своей свободой, ради твоего спасения, она пролила гораздо больше, — он повернул ко мне лицо, — Кровь Марии пролита не случайно, это приманка для меня. Но не ясно мне, отчего здесь нет засады, хотя ты явно ждал меня. Не слишком ли опрометчиво, Габриэль?
Я поднял руки вверх, словно бы капитулируя перед ним:
— Я хочу поговорить. Как видишь, я даже безоружен.
— Если тебе понадобится оружие, то ты просто можешь вытащить нож из моей спины, который в нее же и воткнул, — сквозь зубы процедил он, — Что мне должно помешать прикончить тебя сейчас, а Габриэль? Ты бы не стал так рисковать собственной шкурой, если бы точно не знал, что уйдешь из передряги живым.
— Не надо делать вид, что отлично заешь меня. Это не так.
— Да, наверное, ты прав. Мы оба ошибались на счет друг друга.
— Влад, я хотел увидеть тебя не для того что теребить старые раны.
— Нет? А я думал, ты хотел вновь поиздеваться над моим израненным сердцем.
— У тебя его нет, — выпалил я прежде, чем подумал.
Возможно, вампир был готов напасть на меня в ту минуту, но звук открывающихся ставней, остановил его:
— О, радость моя, когда ты такая, ты само очарование…
Я обернулся и посмотрел на окна второго этажа, откуда выглянула растрепанная Мария. Она непонимающе посмотрела на меня, я в ответ ей покачал головой, тем самым веля не выходить наружу. Но моя красавица даже и не подумала меня слушаться: она быстро скрылась в комнате и через мгновение, босая и в одной ночной сорочке, выскочила на улицу. Оказавшись рядом со мной, и обняв меня, она обратилась к вампиру:
— Неужели ты не можешь оставить нас в покое?!
В глазах Влада промелькнуло недовольство, при виде того, как нежные руки Марии обхватили меня, но он сдержал свою очередную вспышку ярости:
— Я тоже рад тебя видеть, Мария.
Супруга моя не собиралась обмениваться с ним любезностями:
— Убирайся отсюда! Хватит ломать нам жизнь! — сердито сказала моя возлюбленная, я же попытался отстранить ее от себя и заставить вернуться в дом, но она словно приросла ко мне. Моя красавица боялась отпустить меня, по причине страха за мою жизнь. Она знала, что Влад не рискнет ее здоровьем, чтобы добраться до меня.
— Милая, так это же Габриэль позвал меня сюда. Твой, в скором времени, покойный второй муж, хочет что-то мне сказать, — пальцы Марии сильнее вцепились мне в рубаху, из-за угрозы вампира, — Ну так что же ты хотел от меня, «дружище»?
— Хотел задать вопрос. Слабо ли тебе столкнуться со мной без своих темных сил? Просто, с мечом в руке? Или ты боишься, а? Ведь в подобной ситуации ты мне проиграл однажды.
Мария громко ахнула и уткнулась лицом мне в грудь.
— Хочешь дуэли? — губы Влада растянулись в улыбке.
— Именно. Пусть победитель получит все.
— Я ничего не имею против!
— Габриэль, что ты делаешь? — нервно пролепетала Мария, — Ты сошел с ума?!
— Просто он решил таким оригинальным способом покончить с собой, любовь моя, и не мешать отныне нашему воссоединению! — лицо Влада приняло довольное выражение. Он был уверен в своих силах. Его самоуверенность, как я и надеялся, подтолкнула его в мою ловушку. — Называй время и место.
— Боже! Прекрати это, Габриэль! — взмолилась Мария.
— Биться будем там, где я впервые встретил тебя в новом обличие, Влад. На той опушке в лесу.
— А что насчет времени?
— В предстоящее полнолуние.
— О, это звучит романтично….
— Неужели ты это серьезно?! — воскликнула возлюбленная.
— Мария, не понимаю твоего расстройства. Каждая девица мечтает, чтобы за нее бились на дуэли. Считай, тебе повезло, — сказал я ей, а она опешила и не нашлась, что ответить мне на эту фразу.
Влад громко рассмеялся, однако его смех прозвучал наигранно. Слова мои ничуть его не развеселили:
— Тонко подмечено, Габриэль. Итак, будучи вызванным на дуэль, оставляю за собой право выбрать оружие.
— Это справедливо.
— Думаю, что поединок на саблях, нам подойдет.
— Тогда договорились. Пусть выиграет сильнейший.
— Спасибо.

 Отправлено: 05.03.16 11:11. Заголовок: Глава 57.

От лица Влада Дракулы

— Ты же не настолько обезумел, чтобы поверить в искренность намерений Габриэля? Сто пудово, это ловушка для тебя. Наверняка, его ручной колдун что-то придумал, а Габриэль решил выманить тебя, надавив на твое самолюбие, — Вакар, сидящий за столом и трапезничающий, отвлекся от сего занятия, — И от чего на сей раз ты не разорвал его на куски? Было же так легко впиться клыками в его глотку! Неужели в тебе вновь проснулось желание покрасоваться перед Марией? — внезапно он раздраженно стукнул кулаком по столешнице, — Что у тебя за мания, связанная с ней?! Да, она красавица, но это достоинство не может перекроить все ее недостатки! Во всем, что произошло между тобой и Ван Хельсингом, виновата она, эта…. Похотливая сучка, вертящая задом, как деревенская шлюха!
Несмотря на то, что столь нелестное высказывание о Марии, в какой-то степени я признавал за правду, мне было неприятно услышать сие от Вакара, поэтому я поспешил упрекнуть его в столь хамских словах:
— Не говори о ней в подобном тоне! По крайней мере, при мне.
— Хорошо-хорошо. Но объясни мне, от чего ты так болен ею?!
— Тебе бесполезно объяснять сие, Григорий. — Несколько глухо, произнес я, — Ты не знаешь, какого это с головой окунуться в волну беспокойных эмоций, потому что никого и никогда не любил. Мое сердце стало холодным после смерти, твое же было ледяным всегда. Ты не поймешь моих мотивов, ибо слишком черств.
— Не переводи стрелки! — словно провинившемуся ребенку, сказал Григорий, — Я хочу понять, почему Владислав Дракула, всегда умевший трезво размышлять, несмотря на свой бешеный нрав, лишь при одном упоминании об этой женщине, теряет рассудок и становится слабовольным идиотом?!
Я развел руками и помотал головой:
— Нет причин. Я осознаю все достоинства Марии и обожаю их; понимаю все ее недостатки и смиряюсь с ними. В этом и заключается смысл понятия любовь. Чувства, которого ты не испытывал.
Григорий нервно вскочил со стула, от чего сей предмет мебели грохнулся на пол, и эхо от глухого удара раздалось вокруг нас. Лицо Вакара было разъяренным, оно перекосилось и покрылось неприятными пятнами. Раньше он никогда так не злился, когда его обвиняли в бесчувственности. Так почему же сейчас мое заявление взбесило его настолько, что того глядишь он набросится на меня, как обезумевшая собака?
Обойдя стол и встав напротив меня, Григорий, словно бы с вызовом, спросил:
— Откуда тебе знать об этом?! О моем сердце и о моих чувствах?!
— Сужу по твоим поступкам.
Губы Вакара растянулись в кривой ухмылке. Эта неприятная улыбочка еще больше исказила черты его лица, от чего он стал выглядеть просто жутко. Из-за этого я даже на долю секунды почувствовал себя не в своей тарелке:
— В отличие от тебя, я просто решился отречься от понятий любви, дружбы и привязанности, для того чтобы никто не смог навредить мне. Ибо я знаю, какого это, быть отвергнутым, дорогой Влад.
Я удивленно моргнул. Я никогда особо не интересовался личной жизнью Григория, и посему для меня было довольно странным узнать, что этот, чего греха таить, мерзопакостный тип, когда-то оказался в таком же положении, как и я.
— Кем была эта женщина?
Вакар, посмотрев в сторону, словно не ко мне обращаясь, ответил:
— Простолюдинкой. Служила в доме одного знатного купца, который часто зазывал меня к себе в гости. Ее звали Бьянка. Она не была красавицей, но обладала некой таинственностью, которая заворожила меня в самую первую нашу с ней встречу. У нее был бойкий характер. Эта женщина, наверное, могла разнести в пух и прах целую дивизию! — он горько усмехнулся и помотал головой, — Давно я не вспоминал о тебе, Бьянка….
— Что произошло между вами.
— Я старался всячески ухаживать за ней, но она не слушала моих сладких речей, она слушала других, которые говорили о моих поступках и моем поведении. Бьянка верила им, а не мне, посему отвергала все мои жалкие попытки завоевать ее. Мне тошно вспоминать, как я валялся у нее в ногах, умоляя навеки стать моей! Я был готов даровать ей несметное богатство, за согласие выйти за меня замуж. Но Бьянка была неприступна. А в один прекрасный день, я узнал, что она с подмастерьем сапожника сыграла свадьбу. Она предпочла назвать своим супругом нищего мужлана, неспособного оценить ее по достоинству! Тупая сука!
Мое внимание зацепилось за слова, которые указывали на ремесло мужа, этой самой Бьянки, Он был сапожником. Казалось бы, ну и что здесь такого особенного, мало ли на свете людей зарабатывающих себе на жизнь подобным образом? И да, несомненно, ничего странного в этом нет. Однако у меня возникло подозрение:
— Скажи-ка мне на милость, имеет ли Бьянка и ее супруг, отношение к юному Стефану?
Лицо Григория сморщилось, будто он положил себе на язык весьма кислый кусочек лимона:
— Самое прямое. Этот паршивый щенок их сын.
— Как занятно! — несколько восторженно воскликнул я, — Теперь я стал понимать причины столь предвзятого отношения к нему с твоей стороны. Ты изначально его не переваривал. Я думал, ты его терпеть не можешь за то, что он вор и чернь, а тут оказывается дела сердечные. Тошно было от того, что она не от тебя родила, да?
Вакар оскалился, явно желая вновь поднять вопрос о принадлежности Александра к моему роду, но как ни странно, он не стал раздувать спор. Григорий отошел от меня к огромному витражу. Протерев стекло рукавом, и вглядевшись вдаль, он ответил мне:
— Я ненавижу его за то, что он убил Бьянку.
Воцарилась гробовая тишина. Мне было неловко от того, что я испытал сочувствие по отношению к Григорию. Мне и в правду стало немного жаль его.
— Сожалею.
— Не стоит, Влад. К тому моменту мои чувства к Бьянке изменились: любовь перешла в ненависть. Мне было жаль, что этот щенок меня опередил. Если бы она выжила, я самолично убил бы ее.
Минутное положительное отношение к Вакару испарилось, и я вновь ощутил отвращение к нему.
— И после этих слов ты утверждаешь, что был способен на любовь? Как можно реально жаждать смерти своей возлюбленной?
— Не будь лицемером! — он развернулся ко мне лицом, — Ты уже забыл, как издевался над своей женушкой? Ты сам не раз задумывался избавить себя от страданий и свернуть Марии ее лебединую шейку! — Вакар поставил один кулак на другой, и сделал соответствующий своим словам жест. От этого его действа, я напрягся, ибо вспомнил, как однажды, в порыве ярости едва не задушил мою милую Марию. В тот момент я реально мог убить ее! Но если бы я совершил по отношению к ней это злодеяние, то тотчас наложил руки на себя!
— Да, ты прав я думал о подобном, но никогда бы не смог осуществить задуманное. Я и сейчас ощущаю какое-то подобие жизненного тепла, только по той причине, что Мария еще существует в этом мире, а значит, у меня есть шанс вернуть ее. Я не могу убить ее, и тем самым лишить себя источника собственных радостей и горестей.
— А зря! Пришло бы облегчение. Не сразу, конечно, но время излечивает раны. Даже самые глубокие.
— Раны имеют свойство затягиваться, Григорий, но на их месте появятся уродливые шрамы, которые уже никуда не денутся.
Вакар фыркнул, махнул на меня рукой, давая тем самым понять, что каждый из нас останется при своем мнении, независимо от того, что скажет другой. Затем вернулся к столу и вновь приступил к трапезе.
— Приятного аппетита. Смотри не подавись!
Григорий, демонстративно наколов на вилку кусочек мяса и положив тот себе в рот, пробурчал:
— Обо мне не беспокойся.
Я резко развернулся и вышел из залы.
После беседы с Вакаром в моей искалеченной темной душе остался неприятный осадок. Чтобы хоть как-то избавить себя от него, я взобрался на самую верхушку моей таинственной обители и подставил свое тело под проливной дождь. Мне хотелось, чтобы вода очистила меня и унесла с собой все неприятные думы. Но я лишь промок до нитки. Благо простудиться не могу.
Устремив свой взор на небо, я увидел, как большая яркая молния разрезала небо напополам, словно отделяя одну часть небесного полотна от другой. Издав глухой смешок, я внезапно понял, что Мария ворвалась в мою жизнь подобно сему искровому разряду. Она разделила мою историю на «до» и «после».
В ту же минуту я осознал еще нечто занятное. По факту я был убит в возрасте сорока с лишним лет, но если рассудить, то убит я был в тысяча четыреста шестьдесят втором году, ровно в сорок. Почему? Что же, именно в том году мы с Габриэлем познакомились с красавицей Марией, и именно тогда зародилась вражда между нами.
А ведь супружеская жизнь с Марией так хорошо и многообещающе начиналась! Первые месяцы совместной жизни с моей красавицей были, пожалуй, самыми лучшими в моей жизни. Мария была покладистой, милой, нежной, доброй женой. Она дарила мне много радости! Изо дня в день она, возможно под давлением семейства Ливиану, старалась угодить мне: угощала меня самостоятельно приготовленными сладостями; заботилась о моем благосостоянии; проявляла инициативу в постели и удивляла меня своими задумками. Я уверен, что все могло бы стать еще лучше, если бы Габриэль не запудрил моей красавице мозги! Он изменил ее, из-за этого она начала лгать и притворяться! И я видел эти изменения в глубине ее глаз, цвета аквамарина, но ничего не сделал, чтобы остановить ее от необдуманных шагов. Мое бездействие в итоге оправдало себя: я потерял Марию…
Но я никогда просто так не сдавался!

***

Наступила ночь полнолуния. В Шоломанче мне неустанно повторяли, что сия ночь сказочная и обладает фантастической энергией для всякого рода колдовства. Однако мне это погоду не сыграет, не так ли? Я вампир, а не маг-чародей.
Я прибыл на место встречи за пару часов до того, как круг Луны осветит Землю, чтобы проверить, не подготовлена ли для меня очередная западня. На опушке не было воинов или расставленных капканов, то есть никого и ничего, что могло бы хоть как-то повлиять на исход битвы между мной и Габриэлем. Хотя о чем это я говорю? Никакие ухищрения не помогут ему выстоять против меня. А если он решил, что я буду биться честно, то он безмозглый дурак.
Я пришел первым, а значит, мне придется ждать оппонента. Воткнув свою саблю острием в землю, я сел на рядом находившееся сваленное дерево. Рассматривая место, где произойдет предстоящая дуэль, я задумался над тем, что все вокруг выглядит театрально, будто бы сцену специально расчистили для предстоящей битвы. Неужели я упускаю какую-то важную деталь, которая может не дать мне победить?
Через несколько часов я почувствовал приближение своего соперника. И я ничуть не удивился, когда понял, что Габриэль пришел не один. Его сопровождал странный колдун Матэй. Я сильно сомневаюсь, что он здесь исключительно в качестве группы поддержки. Если этот колдун попробует вновь напустить на меня свою дурацкую магию, я отправлю его прямиком на тот свет!
Презрительно усмехнувшись, я сказал своему врагу:
— В одиночку прийти было страшно?
Не менее желчно, он ответил:
— Не говори чушь. Просто во время дуэли полагается иметь секунданта.
— Их должно быть двое. С твоей и моей стороны.
— И кого бы ты привел? Друзей у тебя не осталось. Я был последним человеком, которого ты так называл.
— Можно было бы постараться найти кого-то иного. Секундант должен быть беспристрастен и не иметь личных выгод. А я боюсь, у твоего дружка таковые имеются.
Я окинул взглядом старика. Нескладный, с блестящей лысиной и длиннющей бородой, он смотрелся несуразно в нашей компании. Но, несмотря на общую нелепость во внешнем облике, проглядывалось в нем что-то жутковатое и даже устрашающее. Нечто звериное виднелось в глубине его ореховых глаз….
Габриэль также покосился в сторону своего товарища, и я догадался, что мой некогда лучший друг чувствует неуверенность, относительно колдуна. Его что-то волнует в нем, и он не знает точной причины своего беспокойства.
Колдун же поднял голову наверх, посмотрел на небо, которое затягивалось тучами, и сказал:
— Полночь наступит совсем скоро. Думаю, нет смысла откладывать дуэль, битву, мясорубку, или как вам больше нравится! — он хлопнул в ладоши, — Я провел некоторые исследования на этот счет, почитал пару книг, манускриптов, и пришел к выводу, что могу попытаться вас вразумить, не сражаться друг с другом.
Я насмешливо приподнял брови. Ну что за шут гороховый?!
— Ты нарочно избрал в помощники идиота? — спросил я Габриэля.
— Иногда он может говорить чушь, но не забывай, Влад, что этот человек уже не раз нарушил твои планы. Так что будь с ним вежливее, — после он сказал Матэю, — Бесполезно отговаривать нас не сражаться друг с другом. Так что даже не старайся переубедить.
— Тогда, нам надо уточнить некоторые детали….
Не желая и дальше выслушивать потуги старика, я решил сам поведать об условиях дуэли:
— Будучи оскорбленной стороной, я выбирал оружие, так что биться мы будем на саблях. Насмерть. Несмотря на то, что по идее первый удар должен быть за мной, я считаю правильным предоставить это право Габриэлю, с учетом его меньшего военного звания и моего физического преимущества.
Мой оппонент согласно кивнул и добавил:
— Считаю не менее честным тот факт, что для нашей дуэли кузнец выплавил мне саблю из серебра. Ведь именно такое оружие способно нанести тебе вред.
Заметив висящий за спиной Габриэля арбалет, я поинтересовался:
— А это у тебя на всякий случай припасено?
— Возможно, — он снял арбалет и положил его на землю.
Матэй поднял руку и вставил веское замечание:
— С учетом того, что мы не знаем, как вас убить, Владислав, думаю, будет верным решением сделать так, чтобы дуэль считалась выигранной Габриэлем, если количество ваших ран будет приравнено к такому количеству, после которого здоровый мужчина погибает.
Будучи уверенным, что «свидание» по любому закончится гибелью моего заклятого врага, я ответил:
— Это будет справедливо.
— Раз так, то прошу вас занять позиции.
Выдернув саблю из земли, я встал напротив Габриэля. Мы отвесили друг другу, я бы сказал, шутливые поклоны, и тут же закружились в смертельной пляске. В подобной дуэли нет размеренных шагов и выпадов, здесь важна быстрота: от соперника перемещаешься с помощью прыжков и стремительного бега. Мы с Габриэлем оба отлично фехтовали на саблях, потому что нас обучали сему мастерству в Турции, и из-за этого, не смотря на частоту ударов и их различную направленность, ни я, ни он, за продолжительное время, не смогли ранить друг друга. Один раз ему удалось выбить оружие из моей руки, но я кувыркнулся в сторону и поднял его с земли. Другой раз, я уже сумел сбить его с ног, однако Габриэль отразил мой рубящий удар сверху и поднялся.
В один прекрасный момент, мне все же удалось его полоснуть по руке, но мой оппонент, словно не заметив своего ранения, сумел существенно уколоть меня. Счет пока равный.
Во мне все больше зарождалось желание перестать играть по правилам и тупо наброситься на Габриэля, однако я ждал, когда он вымотается и потеряет бдительность, ибо хотел убить его таким же способом, каким он убил меня!
Но мои планы вновь оказались сорванными…
Рядом раздался душераздирающий нечеловеческий рев. И я, и Габриэль, замерли на месте и посмотрели в сторону, откуда послышался звук. Его издал Матэй. Колдун упал на колени, и внезапно выросшими на руках когтями, разорвал на себе робу. Его худощавое тело содрогалось от конвульсий. Мышцы под кожей странно бугрились, словно что-то желало прорвать кожу и выбраться наружу. Жутко вопя, старик упал лицом в землю и стал странно извиваться. В это же мгновение кожа на его спине начала лопаться и рваться, а вместо нее показался серо-белый мех. Затем колдун, увеличиваясь в размерах, поднялся на ноги и я увидел, что вместо лица, у него образовалась хищная волчья морда.
Габриэль, отшагнув назад, на выдохе произнес:
— Как же так, Матэй…? Все должно было быть по-другому.
Оборотень завыл на Луну, после чего переведя на меня взгляд, злобно зарычал, продемонстрировав свои огромные острые клыки.
Габриэль, отскочил от меня ровно в тот момент, когда зверь бросился в мою сторону. Я успел перевоплотиться в огромного нетопыря, но взлететь в небо мне не удалось. Оборотень повалил меня на спину и со всей силы, стал наносить удары своими когтистыми лапами. Каждое полученное ранение заставляло меня содрогаться от невыносимой боли! Пресловутое серебро и то не приносило мне таких страданий, как этот треклятый оборотень!
С невероятным трудом мне удалось скинуть с себя сию тяжелую тушу. Я ударил зверя пару раз и от этого он еще больше рассвирепел. Оборотень набросился на меня, при этом когтями вцепившись в мою грудину, а зубами в плечо. Я закричал от муки и ударил зверя по морде, разодрав тем самым ему нос. Зверь отстранился на мгновение, и я решил, что выиграл время на то, чтобы излечиться. Но вот что самое жуткое и странное: мои раны не затягивались!
В ужасе покосившись на свирепого монстра, я догадался, что он жаждет моей крови и не остановится не перед чем, чтобы закончить начатое. Оборотень, свирепо щелкая челюстями, вновь накинулся, но мне удалось увернуться, а затем перебросить его через себя. Наскоро осмотрев свое тело, я увидел, что левое крыло пожевано и сломано. Я попытался сделать взмах, но ощутил лишь дикую боль.
Поглядев в сторону поднимающегося на лапы зверя, я приготовился к очередной его атаке. Оборотень подбежал ко мне, но я смог вскарабкаться на дерево и перепрыгнуть ему за спину. Совершив локтевой захват, я решил свернуть ему шею, однако он существенно укусил меня за предплечье и по инерции я отпустил его из своего капкана.
Почему я не могу достойно противостоять этому животному?!
— Я же велел тебе, Влад, запомнить мое предостережение — оберегаться волчьих клыков. Делай выводы.
Неожиданно раздавшийся рокочущий голос Повелителя в моей голове, заставил меня не на шутку испугаться. Что Владыка Ада хочет этим сказать? Что я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО могу умереть по вине оборотня?!
— Да.
— Это невозможно…!
— Не веришь — можешь проверить.
Оборотень, узрев мое замешательство, поспешил снова повалить меня на землю.
Ну, уж нет, паршивая псина, я не дам тебе погубить меня! Расставаться со своей жизнью еще раз, я не намерен! Что есть сил, я сопротивлялся зверю, не менее ожесточенно кусая и царапая его, но я был серьезно ранен и ослаблен.
— Подави его волю. Или перетерпи. Как больше нравится.
Такое ощущение, что вся эта ситуация какой-то определенный урок….
Сосредоточившись, я попытался установить зрительный контакт с оборотнем, но ничего не выходило, ибо он постоянно вертел своей косматой головой из стороны в сторону. Перестав мутузить зверя в ответ, я обхватил его голову руками и, глядя прямо в глаза, мысленно дал команду: «Я твой хозяин! Ты должен слушаться меня!». Эффекта не последовало. Он снова укусил меня за руку и на сей раз оторвал кусок мышцы. Я взвыл, схватил его за горло и, отстранив от себя, попытался сдержать его натиск. Оборотень тяжело задышал и, выпучив глаза, уставился на меня. Я вновь повторил: «Я твой хозяин! Ты должен слушаться меня!».
Еще некоторое время оборотень злобно смотрел на меня, но вскоре, словно по щелчку пальцев, его поведение изменилось. Зверь отстранился от меня и послушно сев рядом, стал ждать указаний.
С трудом перевалившись на бок, я стал искать глазами Габриэля. Он стоял неподалеку, и к нему уже подоспел на выручку Айгору. Мужчины непонимающе смотрели то на оборотня, то на меня. Осознав, что все пошло наперекосяк, они приготовили оружие.
Указав пальцем в их сторону, я отдал приказ новоиспеченному слуге:
— Убей обоих!!!

 Отправлено: 11.04.16 21:06. Заголовок: Глава 58

От лица Габриэля Ван Хельсинга.

Выражаясь культурным языком, скажу, что план по уничтожению вампира вновь вышел нам боком. Влад, несмотря на серьезные ранения, так и не погиб, а зато мой союзник колдун Матэй стал огромным свирепым оборотнем, и отныне подчиняется воле моего врага. В общем, сказать, что мы в полной заднице, значит ничего не сказать!
Но я сам виноват, дурак! Мне надо было вытрясти из старика всю информацию касательно его замысла, а не полагаться лишь на слова! В итоге из-за этого упущения я потерял доброго товарища и подверг всю Трансильванию еще больше опасности! Браво, Габриэль, ты такой у нас молодец, получи медаль за свои заслуги!
— В сторону! — крикнул мне Айгору, как раз в то мгновение, когда огромный косматый зверь ринулся ко мне.
С помощью переката, я увернулся от оборотня и наставил на него арбалет. Наскоро прицелившись, я вспомнил слова колдуна о том, что необходимо для убийства сего монстра. Зверю нужно угодить серебром прямо в сердце. Матэй забыл лишь сказать, что это невероятно трудная задача, ибо оборотень, несмотря на свои колоссальные размеры, очень проворен. Он ловко ушел от летящей в него стрелы, хотя та, прежде чем вонзиться в ствол сосны, чуть зацепила его и сорвала клок густой шерсти.
Зверь настиг меня, но ему не удалось повалить меня на спину, так как я успел среагировать и отскочить от него. На бегу перезаряжая арбалет, я сотню раз пожалел, что не взял вместо него лук. Да арбалет мощнее, но в поставленных условиях весьма затруднительно перезаряжать его после каждого выстрела!
Я вознамерился вновь прицелиться и выстрелить, но оборотень, боднув меня головой в грудь, заставил выронить оружие и попятиться. Благо я с ног не свалился, а то вообще худо стало бы!
Однако я рано радовался. Следующим своим ударом оборотень заставил меня упасть, как подкошенного. От удара спиной о землю, у меня сбилось дыхание и потемнело в глазах. В данном положении, сопротивляться чудищу я не мог и зверь тотчас убил бы меня, если бы не подоспевший на выручку Айгору, который попытался ударом меча, отрубить монстру голову. У него ничего не вышло. Оборотень, схватив его двумя лапами, поднял над головой и отшвырнул от себя на пару метров. Судя по громкому хлопку, Айгору налетел на дерево. Надеюсь, он в порядке.
Внимание зверя вновь обратилось к моей скромной персоне. Осознав, что нахожусь в весьма не безопасной позиции, я поспешил перевернуться на живот. Не хотелось, чтобы оборотень выпотрошил все мои кишки. Едва я сделал сию рокировку, оборотень нанес мне несколько ударов когтистыми лапами. Ранения пришлись на спину. Сквозь зубы выругавшись, превозмогая боль, я откатился в сторону и поднялся на ноги.
Человек-волк, свирепо поглядев на меня, оскалил пасть, продемонстрировав большие клыки, с которых капала слюна и кровь. Мельком посмотрев на арбалет, лежащий на земле, я нервно сглотнул, понимая, что не успею до него дотянуться, прежде, чем меня разорвет на куски оборотень. Монстр замахнулся когтистой лапой, я пригнулся, осознав, что еще чуть-чуть, и он разодрал бы мне горло. Чудище попыталось ударить меня снова, но рядом с нами оказался Айгору, он взмахнул мечом и попал зверю по лапе. Оборотень заскулил и прижал раненую конечность к телу. Айгору вновь попытался ранить его, но зверь, ударил того в грудь, и тем самым оттолкнул от себя.
В это время я успел схватить арбалет и выстрелить. Болт угодил оборотню в позвоночник. Воя от боли он повернулся ко мне, однако снова был атакован со спины моим боевым товарищем. Лезвие меча Айгору проткнуло спину зверя и вышло через грудь. Человек-волк зарычал, схватился за меч лапами и тем самым вырвал его из рук умелого воина. После чудище завертелось кругами, стараясь избавить себя от неудобства в виде застрявшего в плоти оружия. Увы, тем самым он не давал нам и малейшего шанса нанести ему очередной удар.
Внезапно, зверь остановился, словно осознав бессмысленность своих последних действий. Явно успокоившись и пораскинув мозгами, он протолкнул меч назад, от чего тот, к радости зверя, наконец-то вышел из плоти. А затем, вероятно, он решил отомстить владельцу оружия, посему наскочил на Айгору и укусил его за плечо. Брызнула кровь, и мой друг истошно закричал от боли. Нужно отвлечь от него зверя!
Оглядевшись, и увидев под ногами массивный булыжник, я поднял его, и кинул камень в голову монстра:
— Обернись, урод!
Оборотень, замерев на мгновение после полученного удара, медленно повернул ко мне свою страшную разъяренную морду. Я, нацелившись ему в середину груди, выстрелил. Болт угодил точно в цель. Голова зверя запрокинулась назад и из его пасти вырвался крик, более походящий на человеческий. Чудище встало на задние лапы, попыталось сделать пару шагов по направлению ко мне, но в итоге упало рядом с раненым Айгору.
В ужасе и оцепенении я наблюдал за тем, как зверь стал сжиматься, превращаясь обратно в человека. Шкура оборотня постепенно облезла, а вместо нее появилась обыкновенная человеческая кожа.
Подбежав к колдуну, я склонился над ним, подсунув руку ему под голову. Времени у него немного:
— Зачем?! — только и смог выдавить из себя я.
Матэй с большим трудом прохрипел:
— Расплата. За мой… грех, — он скосил глаза в сторону Айгору и выдохнул, — Простите….
Его тело напряглось, затем резко расслабилось, и он издал последний шумный вдох, прежде чем испустить дух. С сожалением взглянув в уже безжизненные ореховые глаза старика, я закрыл их ему.
Мне будет не хватать этого безумца. Несмотря на его странные привычки и повадки, я проникся к нему уважением и неким теплом. Матэй был мудрецом, который наставлял нас в этой борьбе. Он за короткий промежуток времени стал мне другом, да таким, каким Влад не смог стать за многие годы! Я буду сильно скучать по нему.
— Его жертва не напрасна, — кряхтя, произнес Айгору, неуклюже сев, — Вампира он здорово потрепал. Ты сам это видел
За время нашего сражения с чудищем, я совсем позабыл о стригое. Осмотревшись, я понял, что он покинул эту полянку, едва отдал приказ оборотню убить нас. Влад был сильно ранен, а значит, чтобы восстановиться, ему понадобиться кровь, следовательно, ближе к утру мы найдем с десяток обескровленных несчастных. Дело дрянь.
Мне следует скорее вернуться домой, дабы жертвами его пиршества не стали Мария, Стефан и Мона. В состоянии истощения, Владу будет плевать, кого убивать.
— Надо уходить отсюда, — сказал я, вытащив из тела колдуна болты от арбалета. Поднявшись на ноги, я взял худое тело старика на руки и обратился к Айгору, — Идти сможешь?
— Да…. Чертовски жаль, что оборотень не успел вырвать горло вампиру!
— Согласен. Но теперь, это уже никогда не случится. Нам следует искать дальше то, что сможет убить его.
Айгору отстранил ладонь от раны и, посмотрев на свои окровавленные пальцы, странно протянул:
— Еще не вечер, Габриэль….

***
Как там говорил Марк Туллий Цицерон? «Не существует никакого великого зла, кроме чувства вины»? Вроде так. Если бы я мог сказать ему лично, что думаю о его высказывании, то сказал бы, что согласен с ним на все сто. Невыносимо сокрушаться по поводу того, что сделал и того чего не сделал, но иначе не получается! Совесть пожирает меня изнутри, оставляя в моей душе пустоту и отчаяние. Все сводится к мысли, что я должен был быть прозорливее и не допустить сей трагедии! И отвратительно то, что я бы все равно допустил ее, может только не с Матэем, а с кем-то другим. Это чудовищно!
— Не хочешь поговорить?
Сидя на кровати, я обернулся в сторону входа в комнату. В дверном проеме стояла Мария. Едва обработав мои раны, моя супруга оставила меня ненадолго одного, очевидно давая мне время переварить все случившееся. Теперь же, решив, что времени было достаточно, она вернулась, чтобы поддержать и приободрить меня. За это я ценю ее.
Я похлопал ладонью по постели, и она присела рядом со мной. С минуту мы молчали, а после она заговорила:
— Ты не виноват в том, что произошло. И Матэя ты также не должен винить за случившееся, ибо он хотел помочь нам. Во всем случившемся виноват только Влад. Не соверши он ту сделку с сатаной, он был бы мертв, и ничего подобного никогда не случилось бы.
— В твоих словах, Мария, есть существенная доля истины, но ты подзабыла нечто важное, а именно из-за кого Влад решился стать верным вассалом дьявола.
Я дотронулся до перстня на своем пальце, с намерением снять и выкинуть его, однако почему-то не сделал этого. Сантименты? Нет, скорее перстень служит мне напоминанием о незавершенном деле.
— Габриэль, мы отчасти несем вину за то, кем он стал. Но подумай хорошенько, Влад сам продал душу сатане. Он мог отказаться от сделки, однако не устоял перед дьявольским искушением. В этом, мы уже не виноваты
— Я чувствую вину за то, что убил его тогда и ты это знаешь. Однако я… должен признаться, что лгал тебе все это время. Тебе и остальным. Да если уж совсем честно, я и с собой не был честен до конца.
Мария несколько напряглась и непонимающе посмотрела на меня. Она взяла меня за руку и твердым голосом сказала:
— Продолжай, пожалуйста.
— Я неустанно твердил, что убил Влада случайно, что у меня не было помысла лишать его жизни. Это ложь. Я прибыл тогда в замок именно за этим.
— Ты хотел, чтобы мы воссоединились, да? Я помню, что в письме, ты корил себя за то, что оставил меня в Тырговиште
Я кивнул:
— Да, мне было страшно за тебя. Каждый день я мучился, воображая, какие издевательства ты претерпеваешь, живя бок о бок с Владом. Но я хотел его смерти не только из-за того, что он стоял между нами. Я хотел кончины Влада, по причине его порочной злобы. Я долго был рядом с ним и оправдывал его поступки, будучи уверенным, что он просто несчастный человек. Я глубоко заблуждался. Влад всегда был чудовищем и именно поэтому дьявол обратил на него свой взор. Я чувствую вину не за то, что убил человека, называющегося моим побратимом, а за то, что дал возможность монстру, живущему в нем, окончательно освободиться.
Как только я закончил свой монолог, я почувствовал облегчение, словно бы сбросил с себя тяжелый груз. Наконец-то я сознался во всем, что так мучило и терзало меня. Можно сказать, что я освободился, избавился от оков.
Мария придвинулась ближе и положила голову мне на плечо:
— Как долго ты носил в себе подобное желание?
— Более двадцати лет, это уж точно. Я всегда себя сдерживал понятиями чести и морали. А вот сейчас думаю, стоило ли оно того?
— Стоило. Именно это сделало тебя таким, какой ты есть. Таким, каким я тебя люблю.

***
Матэя мы похоронили с восходом солнца. Проводить его в последний путь пришли я, Мария, Стефан, Мона и Айгору. Похоронить старика по всем законам православной церкви оказалось невозможным, так как колдуна ни один священник не захотел отпевать, поэтому оставалось лишь надеяться, что наших молитв и действий Господу хватит, чтобы простить грехи старика и пустить его в свое царство.
Едва мы вернулись домой, на улице заморосил мелкий дождик, который через несколько минут перешел в ливень, с громом и молниями.
Женщины решили организовать небольшие поминки, а Стефан тем временем предложил мне осмотреть вещи Матэя. Он подумал, что мудрый старик мог оставить нам нечто полезное. Мне не очень нравилась мысль копаться в чужом имуществе буквально сразу после смерти его истинного владельца, но юноша был убедителен.
Зайдя в комнату колдуна, я поразился большому количеству маленьких ящичков, корзин и сундучков, которые стояли друг на друге и тем самым создавали нечто вроде башенок. Откуда они взялись? Матэй не так уж много перевез из своей хижины сюда.
Приблизившись к одной из «башен», я взял в руки верхний ящик и, открыв его, поморщился. В нем находились сушеные личинки. В другом конце комнаты, Стефан выронил из рук сундук, узрев там мертвых змей и решив сначала, что они живые.
— На кой-черт ему все это надо было?! — воскликнул юноша, с опаской взяв змею за хвост и продемонстрировав мне, — Надеюсь, он их не ел! Хотя вспоминая наше с ним знакомство, меня одолевают смутные сомнения….
— Я думаю, это ингредиенты для зелий и не более того.
— Слушай, он однажды мне предлагал подкинуть в кашу сушеных сверчков, для улучшения вкуса. Так что повторюсь, я сильно сомневаюсь…. Хотя, может он просто подшутил тогда надо мной. На него это тоже похоже.
Я отставил ящик в сторону, и приоткрыл крышку корзинки. В ней, к моему облегчению, лежал лишь пустой войлочный мешок. Сняв корзинку и убрав ее, я решил посмотреть содержимое сундука, но едва открыв его, резко захлопнул крышку. Оттуда повеяло тухлым мясом. Даже знать не хочу, что внутри!
У Стефана дела обстояли не лучшим образом. Мой юный друг обнаружил головы летучих мышей, рыбьи глаза, петушиные гребешки, жабью кожу и много другой мерзости. Когда же Стефан в самом нижнем ящике нашел сушеный букетик ромашек, он не удержался и засмеялся:
— Внезапно так!
Не решившись узнать содержимое сундука, я решил переключиться на рабочий стол. На нем расположились множество полупустых склянок с различными зельями, ступка с пестиком и несколько книг.
Пролистав одну книгу, я заметил в ней множество рецептов микстур и зелий. Отметив про себя, что любая подобная литература может оказаться полезной, я положил ее поверх остальных книг, взял стопку в руки и переложил на постель.
Затем моя рука потянулась к выдвижному ящику стола. Внутри я увидел небольшую резную шкатулку с мордой лисицы на крышке. Проведя пальцами по изображенному узору, я печально вздохнул. Лисица имела какое-то значение для колдуна, очень жаль, что я не удосужился у него спросить какое именно.
Открыв шкатулку, я увидел внутри черный бархатный мешочек и сложенный напополам лист пергамента. На нем мелким неразборчивым почерком было написано:

«Для Габриэля»

Достав послание и развернув его, я далеко не сразу смог разобрать содержимое: строчки располагались слишком близко друг другу, а где-то еще виднелись кляксы. Но в конечном итоге, я смог понять следующее:

«Мой друг!
Если ты это читаешь, то мой жизненный путь достиг своего финала. Или лучше сказать конца? Думаю, тебе без разницы, как лучше звучит…
Мое послание будет чем-то походить на завещание. Только не надейся, что я наколдовал тебе кучу золота и драгоценных камней! Но уверяю тебя, оставленное мной наследство не менее, а может и более ценное, чем всякие монетки и красивые безделушки.
Во-первых, я оставляю тебе свои книги и манускрипты, из которых ты сможешь почерпнуть полезные знания.
Во-вторых, оставляю тебе все свои алхимические приборы, препараты и ингредиенты. За исключением сушеных сверчков и личинок, их можешь смело выбросить. Ну, или съешь их, они вкусные.
В-третьих, рядом с моим посланием, в мешочке, лежит нательная освященная икона Архангела Гавриила, твоего небесного покровителя. Но эта вещица непростая, а зачарованная. Какую именно магию она в себе несет, сказать не могу. Поведаю лишь то, что в необходимый момент, Господь наш, раскроет ее истинную силу. Так что незамедлительно надень ее на себя и никогда не снимай!»

Прервав чтение, я достал из мешочка иконку и с минуту глядел на лик изображенного Архангела, прежде чем надеть ее на шею. Я думал, что сделав это, почувствую какой-то дополнительный прилив сил, но на деле ничего не изменилось.

«Итак, с этим делом мы разобрались, осталось еще кое-что, что я должен тебе рассказать. Это касается твоей возлюбленной. Я пообещал ей не вмешиваться в ваши личные дела, но видя, как она терзает себя и боится признаться тебе в своей тайне, я все же решил помочь.
Габриэль, твоя прекрасная Мария потеряла ребенка. Сомнений в этом быть не может, ибо я был свидетелем этой печальной сцены. Увы, ничего сделать для сохранения жизни малютки было нельзя.
Бедняжка стыдится сознаться в этом, потому что не хочет видеть твоих страданий. Будь с ней мягче и не обвиняй ее в сокрытии сего события, она хотела как лучше!»

Я прикрыл глаза и помотал головой.
Это неправда! Я не хочу верить в это! Этого не могло произойти! Она бы не стала молчать об этом!
Однако, вспоминая виноватый взгляд Марии, обращенный ко мне, каждый раз, когда я спрашивал состоянии малыша, я осознаю, что колдун написал горькую правду.
Несчастная моя возлюбленная! Представляю, как она страдает из-за случившегося! И, несмотря на то, что мне чудовищно больно от потери столь долгожданного малыша, я не посмею обвинить Марию в случившемся. Я хочу разделить с ней это горе и поддержать ее.
Открыв глаза, я решил дочитать письмо:

«Пришла пора прощаться, друг мой. Прошу тебя не печалится по поводу моей смерти. Лучше думай о тех живых, что еще предстоит защитить. А меня просто вспоминай хорошим словом.
Матэй».

Вытерев увлажнившиеся глаза рукавом, я через плечо кинул Стефану:
— Мне нужно переговорить с Марией. Справишься пока один?
— Да, конечно. Что-то стряслось? Опять?
— Не опять, а снова, — я протянул ему письмо, — Прочтешь сам, ладно? — Юноша взял лист бумаги и кивнул, — У меня нет особого желания говорить об этом, думаю, ты поймешь почему.
Я вышел из комнаты и быстро спустился на кухню.
Мария и Мона за это время успели испечь приличную стопку тонких блинов, а по царившему на кухне аромату стало ясно, что в котле на огне вовсю варится борщ. Женщины же сейчас были поглощены приготовлением картофельного пирога с грибами: Мона занималась начинкой, а Мария подготавливала тесто. Глядя на то, как моя возлюбленная, своими тонкими пальчиками старательно месит вязкую массу, я невольно улыбнулся. Мария очень хозяйственная и весьма вкусно готовит. Ей даже будучи княгиней, не раз приходилось готовить, чтобы удовлетворить некие капризы своего тогдашнего супруга…
Мягко дотронувшись до плеча Марии, я сказал:
— Можно тебя отвлечь на пару минут, радость моя?
— Что-то случилось?
— Душа моя, мне просто нужно перекинуться с тобой парой слов. Не волнуйся.
Я взял ее за руку и вывел на улицу. Чтобы не промокнуть под дождем, мы встали под небольшой козырек. Не зная, как правильно начать разговор на столь щекотливую тему, я решил просто обнять свою возлюбленную.
Она забавно ахнула и чуть отстранилась:
— У меня руки грязные! — Мария виновато ткнула пальцем в мой жилет, — Ну вот, я тебя испачкала…!
Понимая, что как-то вывести Марию на правду все же нужно, я произнес несколько банальные слова:
— Я все знаю, дорогая.
— Что именно?
— Я знаю, что случилось с нашим малышом, — Мария закрыла лицо ладонями. Я, взявшись за кисти ее рук, мягко, но решительно, отвел их от ее личика, — Милая, мне грустно и больно от этой вести, но поверь, я не обвиняю тебя в случившемся и тем более не испытываю к тебе злости. Мне жутко от мысли, что я не знал и не мог оказать тебе необходимую поддержку. Но я знаю, почему ты мне не рассказала. Ты меня любишь и не хочешь видеть моих страданий.
Она нерешительно посмотрела мне в глаза:
— Как ты узнал? Матэй успел рассказать, да?
— В некотором роде, — я стер с ее лба муку, — Он оставил мне письмо.
Мария шмыгнула носом и отвернулась от меня. Я притянул ее обратно к себе и сжал в объятиях:
— Мне очень стыдно перед тобой, Габриэль…
— Перестань, глупенькая моя, — я погладил ее по голове и чмокнул в макушку, — Иначе я тебя укушу.
Моя супруга сдавленно хихикнула и прижалась ко мне еще сильнее.
Мы простояли так совсем немного, как внезапно, рядом с нашим домом возникла темная фигура, верхом на лошади. Беспокоясь о том, что это очередной недоброжелатель, я уже вознамерился, буквально, втолкнуть Марию в дом, но незнакомец сказал следующее:
— Здравствуйте! Я гонец! Ищу некую Марию Ливиану. Признаться, уже всю Трансильванию обскакал в ее поисках. Люди подсказали, что я могу найти ее здесь.
— Зачем вы меня ищете? — испуганно произнесла Мария, я же, не сводя взгляда с гонца, был готов в любой момент отразить его атаку.
Мужчина, весь промокший до нитки, откинул полу плаща и продемонстрировал свиток на поясе:
— Вам письмо, сударыня.

 Отправлено: 25.04.16 20:27. Заголовок: Глава 59.

От лица Марии (Ливиану, Дракула) Ван Хельсинг.

Покой нам только снится…. И то, не особо часто.
Что это за таинственное письмо? От кого он пришло? Хотя, все очевидно. Только Влад пишет мне послания. Содержание его писем всегда пугает и огорчает меня, так что ждать от нынешнего чего-то хорошего не стоит. Демон задумал очередное злодеяние или же уже совершил его. Господи, надеюсь, это чудовище не добралось до Александра!
— Письмо? От кого? — недоверчиво разглядывая незваного гостя, поинтересовался Габриэль.
Я тоже окинула взглядом мужчину с головы до пят. Он был молод, худощав и имел непримечательную внешность: маленькие глазки, нос картошкой, тонкие губы и жиденькие усики. Мужчина не походил на типичного для Влада прислужника. В нем словно отсутствовал необходимый для этого внутренний стержень, который имелся даже у уродца Игоря.
— Одна монахиня попросила доставить его вам.
— Монахиня?
— Может она из монастыря Прислоп? — озвучила я свою догадку вслух, но гонец отрицательно покачал головой:
— Она служит в монастыре Бырсана.
— Как ее зовут?
— Сестра Феонилла, — не задумываясь ни секунды, ответил мужчина.
Я встряхнула головой. Ни разу не слышала этого имени! С чего это вдруг какая-то неизвестная монахиня решилась послать мне письмо? Чепуха какая-то!
— Кто это? — спросил у меня супруг.
— Я не знаю. Это наверняка какая-то ошибка!
Гонец устало застонал:
— Слушайте, добрые люди, мне сказали доставить письмо женщине, которая носит имя Мария Ливиану. Как я понял, это вы, так что ради всего святого, заберите у меня его и покончим с этим!
— Родовое имя Ливиану, моя супруга носила несколько лет назад. Сейчас ее зовут иначе.
— В Трансильвании нет ни одной Ливиану, кроме вашей супруги. Так что ошибки быть не может, я уверен.
— Но зачем какой-то монахине писать моей жене?
— Не знаю! — раздраженно воскликнул гонец, — Я лишь выполняю свою работу, — мужчина спешился с коня, отвязал от пояса свиток и протянул его нам, — Меня просили его доставить — я доставил! Как вы с ним поступите далее, меня абсолютно не касается! Просто заберите уже его!
Я хотела протянуть руку к письму, но на полпути остановилась, ибо Габриэль поспешил взять его. Он явно опасался, что это какая-то западня от Влада. Признаться, я была с ним полностью солидарна.
Гонец устало вздохнул:
— Ну, Слава Богу! Я уже сотню раз пожалел, что взялся за это дело. Думал, все будет гораздо проще.
Незнакомец не спешил уходить, и я не сразу поняла «почему?». Зато Габриэль догадался, чего тот хочет: возлюбленный достал из кармана пару серебряных монет и положил их в руку посыльному. Тот благодарно улыбнулся:
— Всего вам хорошего.
— И вам.
Мы проводили взглядами фигуру удаляющегося гонца и поспешили зайти обратно в дом, чтобы там уже прочесть таинственное письмо и разобраться во всей этой странной истории.
Мона, начиняя пирог начинкой, с интересом посмотрела на свиток в руке Габриэля:
— Что это, дорогие мои?
— Сейчас узнаем.
— Я вскрою его? — спросил у меня муж и я кивнула ему.
Габриэль сорвал печать со свитка и развернул его. Встав рядом с возлюбленным, я с облегчением сразу же отметила, что почерк не принадлежал Владу. Я начала читать вслух:


«Мария,
Я думаю, ты будешь сильно удивлена, получив от меня письмо. Но еще больше ты удивишься тому, почему я решилась его написать.
У меня было достаточно времени, чтобы в смирении обдумать свое поведение. И посему я хочу попросить у тебя прощение за все сказанные мною злые слова в твой адрес, за все мои действия, которые заставили тебя страдать. Я виновата перед тобой.
Много лет назад, я внушила себе, что маленькая златовласая девочка мне ненавистна, ибо я чувствовала вину перед своим мертворожденным сыном. Я думала, что будет несправедливо любить неродное дитя. Я обвиняла тебя во всех своих бедах, хотя ты не виновата, что мне была уготована такая судьба.
Ты не помнишь, наверное, но когда ты была крошкой, я пыталась перебороть свою ненависть. Я пыталась проявить по отношению к тебе нежность и заботу, я даже припоминаю, что мне понравилось кормить тебя с ложечки. Но образ моего мертвого мальчика не позволил мне раскрепоститься. Я решила, что будет лучше не подпускать тебя к своему сердцу. Это было фатальной ошибкой. Я очень сожалею, что не смогла подобно Моне, подарить тебе тепло. Она перенесла материнскую любовь на тебя, а я нет. Прости меня за это.
Должна я покаяться и еще в одном своем тяжком грехе. Это я убила Владимира. Я была охвачена безумием и не смогла с ним справиться! Бес меня попутал! Я помню, как взяла нож, и пока он безмятежно спал, воткнула ему его в горло, а потом, как сумасшедшая, продолжала наносить хаотичные удары. Я остановилась только тогда, когда весь матрас был пропитан его кровью. В тот же момент голова прояснилась, и я ужаснулась тому, что совершила. Мне хотелось все исправить, но это было невозможно. Сейчас, порой я думаю, что убив его, я освободила себя от цепей, коими он сковал меня. Это ужасно…
Слухи о твоем нынешнем положении в обществе дошли до монастыря. Очень много пугающих и тревожных событий происходит вокруг твоей персоны, посему я ежедневно молю Господа, чтобы он хранил тебя от зол. Я верю, что он не оставит тебя и позволит стать по-настоящему счастливой.
Может быть, когда-нибудь, ты навестишь меня, и я смогу сказать тебе это лично. Надеюсь, что это будет скоро.
Храни тебя Бог,
Сестра Феонилла
Василика Ливиану.

Дочитав послание до конца, я оказалась в смятении.
Письмо от женщины, которую я много лет считала своей матерью? От Василики? Спустя столько времени? С извинениями?! С признанием в убийстве дяди?! Это невообразимо! У меня в голове все это не укладывается! Это чья-то злая шутка?!
Но перечитав письмо несколько раз про себя, я поняла, что каждое написанное рукой Василики слово наполнено искренностью. Она и в правду сожалеет о том, как обращалась со мной в детстве и…. она действительно зарезала Владимира.
— Ну, хоть сейчас она все осознала, — на выдохе произнесла Мона, — Значит не такая уж и черствая. Но то, что она сделала с Владимиром….! Как она могла?! — старая няня замолчала и промокнула глаза передником.
Бедняжка Мона.… Моя старая кормилица на протяжении всей жизни испытывала к дяде теплые чувства, даже несмотря на то, что тот разбил ей сердце. Его столь страшная смерть была для нее сильным ударом. Сейчас же, напоминание о Владимире, потревожило ее старые раны.
— Василика просто устала Мона. Ей надоело жить в нелюбви и лжи. Поэтому все так и случилось, — глухо сказала я и, взяв из рук Габриэля свиток, еще раз бегло пробежалась по нему глазами, — Мне как-то неловко, от ее признаний. Честно говоря, после того как ее услали, я и вовсе не вспоминала о ней. Она стала для меня нечто вроде плохого воспоминания… Мне теперь даже немного стыдно за это.
— Не вини себя, звездочка. У тебя были причины держать на нее зло и обиду. Ты сможешь ее простить, я знаю. А вот насчет себя я не уверена…
— Да я уже простила…. Не за убийство дяди, конечно же. Мне надо ее проведать. Все понять и разузнать. Как думаешь, это возможно? — обратилась я к Габриэлю.
Мой супруг вновь взял у меня письмо и, посмотрев бумагу на свет, заметил следующее:
— Мне хотелось бы не видеть во всем угрозы, но в нынешних условиях, я не могу не быть подозрительным. Вдруг это ловушка? Влад знает, что тебе не чуждо милосердие и мягкосердечие. Что если он заставил ее написать сие и тем самым пытается заманить тебя в свой капкан? Взять ее под свой контроль было бы не трудно для него. Вспомни, после смерти Владимира, она была не в себе. Да и как я теперь осознаю, до его кончины она тоже уже не особо контролировала себя.
— Понимаю тебя. Отчасти даже соглашаюсь. Но если Влад тут не при чем? Если эти слова шли от ее сердца? Могу ли я их проигнорировать?
Он мягко улыбнулся мне и нежно дотронулся до моей щеки:
— Конечно, нет.
— И что тогда делать?
— Предоставь это мне. А пока, давай отложим это дело. Мы сейчас должны хорошенько помянуть ушедшего друга.
Я печально опустила голову. Смерть Матэя меня сильно огорчила. Колдун был добр ко всем нам. Старик и в правду стал нам другом, который помогал теплым словом, когда это было нужно. А главное, он действительно старался помочь нам избавиться от проклятого вампира, да так, что решил пожертвовать собой. Очень жаль, что его гибель стала напрасной.
Помянуть Матэя, это то немногое, что мы можем сделать, дабы отблагодарить за всю оказанную им поддержку.
— Ты прав, любовь моя. Это подождет.
— Не беспокойся, я не отложу это дело в долгий ящик.

***

Никто не может оспорить тот факт, что моя жизнь полна интриг и безумств! Ни дня не проходит без происшествий и раскрытия очередных тайн! Я уверена, что с самого рождения была отмечена печатью некого проклятья, которое не сулило мне и моему окружению беззаботной и счастливой жизни. Ведь не успела я, незаконнорожденная девочка, появится на свет, как начались беды, которые и по сей день не думают заканчиваться.
Порой, мне любопытно, а как сложилась бы моя жизнь, если бы Георг, законный супруг моей матери не погиб? Или если бы отец не забрал меня к себе, и я оказалась бы в приюте? Что сталось бы со мной? Отчего-то мне кажется, что так или иначе все бы привело меня к тому, что происходит сейчас. Но есть ли смысл вообще рассуждать об этом? Свою судьбу не перепишешь.
От всего произошедшего накануне я чувствую себя обессиленной, поэтому решила немного расслабиться.
Подогрев необходимое количество воды, я залила ее в уже наполовину заполненную лохань, которая стояла у камина в моей спальне. Помешав воду рукой и удовлетворившись ее температурой, я добавила в нее немного миндального молока и розовый воды.
Раздевшись, я забралась внутрь лохани и ощутила приятное покалывание по коже. Окунувшись с головой под воду, я просидела так некоторое время, и вынырнула. От этого действия сразу стало легче: голова перестала болезненно гудеть.
Взяв мочалку, я стала растирать кожу на руках, ногах, груди и животе. Я с большим усердием очищала свое тело, желая смыть с себя весь неприятный осадок за последние два дня. И скажу я вам, это невероятно блаженное чувство, когда ты очищаешься от всей грязи и мрака! Ты словно бы освобождаешься от оков.
Расслабив мышцы, я устроилась поудобнее, и прикрыв глаза, решила просто полежать. Дыша полной грудью, я буквально впитывала чудесные ароматы розы и миндаля, и тем самым приводила себя в состояние гармонии.
Через продолжительное время, я взглянула на свои ладони: кожа на них сморщилась, а значит, пора уже заканчивать купание.
С некоторой неохотой, я вылезла из ванночки и обернулась в большое льняное полотенце. Пройдя пару шагов по направлению к постели, на которой лежала моя ночная сорочка, я ощутила легкое головокружение. Видимо слишком долго просидела на одном месте. Я присела на пуф, прикрыла глаза и потерла виски. И тут:
— Чудно выглядишь, дорогая. Такие плавные, грациозные линии…. С ума можно сойти от желания завладеть тобой!
Мое сердце пропустило один ровный удар, а затем заколотилось, как ненормальное. Я открыла глаза и оглядела комнату, но вампира здесь не было. У меня начались галлюцинации? Это бред?
— Скучала без меня?
Мой взгляд остановился на большом зеркале, которое я позабыла завесить тканью. Медленно поднявшись, я приблизилась к нему на пару шагов и замерла. Вместо собственного отражения, я увидела стоящего ко мне спиной Влада.
Я поглядела в сторону двери, уже намереваясь позвать Габриэля на помощь, но стригой предвидел это:
— Не стоит! Я все равно не смогу до тебя дотянуться…. Пока.
— Зачем ты…? Как? — мне хотелось подойти ближе к зеркалу и коснуться ладонью его поверхности, дабы убедиться, что между мной и вампиром есть преграда, но я струсила и не сделала этого. Ведь Влад специально может стараться усыпить мою бдительность.
— Пора бы запомнить, дорогая, что я весьма талантлив, — он из-за плеча посмотрел на меня, — Как же мне нравятся, как у тебя выпирают ключицы. Так красиво…. Скоро я вновь смогу коснуться их губами.
Я яростно помотала головой:
— Я не буду тебя слушать, демон!
Он хрипло рассмеялся:
— Сколько раз ты мне говорила подобное? Я уже со счету сбился!
— Когда же ты оставишь меня в покое?
— Если я скажу, что никогда, тебя это устроит?
Моя нижняя губа задрожала и я неровным голосом, потребовала:
— Убирайся отсюда!
Вместо того чтобы исчезнуть, Влад медленно повернулся ко мне лицом. Выглядел он кошмарно: на голове был выдран клок волос; рот с левой стороны был разодран так, что виднелись коренные зубы; на шее имелись глубокие царапины; правая рука висела плетью.
— Полюбуйся на меня! Разве я не достаточно хорош для тебя?! Я тебе не нравлюсь?!
Невольно отшатнувшись, я прошептала:
— Какой ужас…!
— Хочешь сказать, что я не красавец? Хотя ты меня таковым никогда и не считала, верно, Мария? — Я ничего ему не ответила, а лишь отвела свой взгляд, — Для тебя красив только Габриэль, несмотря на то, что изнутри он весь прогнил! Ты ведь всегда мечтала о нем, когда мы были с тобой вдвоем?! Ты часто представляла его, когда Я тебя трахал?!
— Закрой свой рот!
— Как невежливо! Габриэль явно на тебя дурно влияет! Но ничего, я тебе перевоспитаю позже…. Ответь тогда на такой вопрос: а с ним, меня ты представляла? — я возмущенно посмотрела на него, и Влад, чуть насмешливо, уточнил, — Ну хоть раз то?
Невыносимо его слушать! Он отравляет мое сознание своим ядовитым языком!
— Исчезни!
Глаза Влада засияли потусторонним алым светом:
— На этот вопрос я тоже не получил ответа. Хорошо. Ладно. Поясни тогда вот что: как ты посмела выйти замуж за Ван Хельсинга, будучи моей супругой?!
Гордо выпрямившись, я поправила Влада:
— Вдовой, ты хотел сказать.
— Что?
— Я была вдовствующей женщиной, Влад. Знаешь, я думала, что навсегда останусь ею. Однако, как бы забавно это не было, именно ты осуществил мое заветное желание. Не вернись ты в наш мир, возможно Габриэль бы не отважился жениться на мне. Так что могу поблагодарить тебя за то, что я вышла замуж за мужчину, которого люблю все сердцем.
Лицо вампира исказилось из-за охватившей его злости, а левая рука сжалась в кулак. Возникло ощущение, что он хочет меня ударить. Что же, не только он умеет ранить словами. Я тоже поднаторела в этом искусстве.
— Как ты смеешь, говорить мне подобное?! Думала, что знаешь меня в гневе?! Ошибаешься! Я могу стать очень злым!
— Я не боюсь тебя!
— Врешь! Ты боишься и не напрасно! Вот увидишь, я от твоего ненаглядного и мокрого места не оставлю! Он подохнет, как вшивый пес! А потом я займусь тобой и будь уверена, дорогая, что проведешь со мной бок о бок вечность! Ты будешь жить только ради меня! И будешь делать все, что я только пожелаю! Если ты не хочешь быть моей по своей воле, то я заставлю тебя силой стать моей! Станешь наложницей! Рабыней!!!
Едва последнее слово был им произнесено, как я, схватив первое, что попалось мне под руку, кинула сим предметом в зеркало. Оно разбилось, и несколько осколков упали на ковер. Образ Влада тут же пропал, однако мне было этого недостаточно. Подбежав к зеркалу, я кулаками стала колотить по его поверхности, тем самым разбивая его еще сильнее. Я не обращала внимания на острую боль и кровь, выступившую у меня на руках. Я хотела лишь изгнать этого монстра отсюда окончательно и не позволить ему разрушить то, чем я дорожу!
— Мария! Что ты творишь?!
Чьи-то сильные руки обхватили меня со спины. Я стала брыкаться, стараясь вырваться из их хватки, не сразу догадавшись, что именно мой муж, пытается оттащить меня от проклятого зеркала.
— Дорогая, прекрати! — он схватил меня за предплечья и развернул к себе. Полотенце, что скрывало мою наготу, упало на пол, — Что случилось?! Влад был здесь?! — Габриэль внимательно оглядел меня и заметил раны на руках, — Боже мой, ты кровью истекаешь!
Я огляделась по сторонам. На зеркале, на полу возле него, на соседствующей с ним мебели, виднелись капли моей крови. Это же с какой силой я била, что брызги разлетелись вокруг?
— Все в порядке?! — откуда снизу послышался взволнованный голос Стефана.
— Нет! — ответил ему супруг, — Тащи сюда бинты и какие-нибудь мази! Живее! — постояв в замешательстве пару секунд, Габриэль подхватил меня на руки и вынес из спальни.
Мой возлюбленный перенес меня не в жилую комнату, усадил на кровать, и хотел было выйти, но я остановила его:
— Не уходи!
— Я всего на минутку…
— Не надо, прошу тебя!
— Милая, я только возьму у Стефана все необходимое, и сразу же вернусь к тебе. Не бойся!
Габриэль вышел за дверь, но практически сразу же вернулся и скинул все принесённое ему юношей на постель. Затем, мягко взяв меня за кисти рук, он принялся внимательно их рассматривать. Он чуть поморщился, когда увидел, что одно стёклышко вонзилось мне в кисть. Схватив его двумя пальцами, Габриэль аккуратно вытащил его, практически безболезненно:
— Что он выдумал на этот раз?
— Влад был в зеркале, вместо моего отражения. Он говорил мне всякие мерзости. Из-за этих его речей мне захотелось разорвать его голыми руками… — супруг подхватил баночку, откупорил её, зачерпнул густой мази и смазал им мои порезы. Неприятно защипало, и я воскликнула, — Ой! Больно!
— Надо было сразу звать меня, а не болтать с ним! Я уже много раз тебе говорил об этом!
На улице прогремел гром, и сверкнула молния. Мы оба перевели взгляды в сторону окна.
— Я хотела, но не получилось… — Габриэль начал забинтовывать мне руки, — Я так разозлилась из-за сказанного им…. Влад всегда был злым, ты правильно сказал вчера, но раньше он не был таким….
— Гадким?
— Точно.
Возлюбленный поднес мои руки к своим устам и расцеловал их.
— Любая маленькая царапинка на твоем теле волнует меня. Я боюсь за тебя.
Габриэль легким движением руки, откинул мои длинные волосы назад, и тем самым оголил шею и грудь. Он осторожно коснулся пальцами выпирающей кости на моем плече, затем провел ладонью ниже и дотронулся до выступающей ключицы.
— Пострадали только твои нежные ручки. Но милая, как ты исхудала! Бедная моя…. Совсем мы тебя замучили.
— Ты меня не истязаешь…
— Увы, но к твоим страданиям я причастен. Я очень сожалею об этом, потому что, — Габриэль заключил меня в объятия, — Я очень сильно люблю тебя, Мария.
Прежде чем я успела ответить ему теми же словами, он впился губами в мои губы. Язык его проник мне в рот и заметался там, словно пытаясь что-то отыскать. Руки Габриэля с каждым последующим мгновением сжимали меня все крепче. Мой муж оказался охвачен страстью, и я невольно затаила дыхание, предвкушая его дальнейшие действия.
— Как же ты прекрасна! Я просто счастливчик, из-за того, что ты есть у меня, — прошептал он в мои уста.
Проведя ладонью по его щеке, я с улыбкой на губах, произнесла:
— Ты крадешь все те слова, что я хочу сказать тебе. Это не честно!
Габриэль усмехнулся:
— У влюбленных мысли схожи. Ах, как только я увидел тебя в первый раз, я понял, что больше всего на свете хочу прикоснуться к тебе, — проворковал он, пропуская пряди моих влажных волос между пальцев, — А когда мое желание исполнилось, я потерял над собой власть. Ты заняла все мои помыслы. И поверь мне, это самое лучшее, что происходило со мной за всю жизнь.
Любая женщина растаяла бы от таких слов. И я не исключение.
Я прильнула к губам Габриэля и не менее страстно, чем он минуту назад, поцеловала его. Он опрокинул меня на кровать. Его рука скользнула между моих бедер и коснулась самого сокровенного места, лаская и гладя мою увлажнившуюся плоть. Мое тело охватила дрожь удовольствия, однако внезапно мой супруг отстранился от меня.
Я непонимающе посмотрела на Габриэля. Что стряслось? Я уже вся была в ожидании от того, как он покроет мое тело поцелуями, как будет ласкать своими ладонями мою грудь и бедра, как он проникнет в меня!
— Дорогой?
— Прости, я веду себя как животное… — супруг окинул взглядом мое нагое тело, и шумно выдохнул, — Тебе ведь еще нельзя, да? Слишком мало времени прошло, после…. Я не должен…
— Милый, — я потянулась к завязке на его рубахе и одним движением распустила шнуровку, — Все будет хорошо. Доверься мне.
Уговаривать Габриэля дважды не пришлось. Он быстро стащил с себя рубашку через голову и откинул ее в сторону. Я нежно коснулась пальцами страшных и уродливых шрамов на его торсе, словно бы надеясь, что от моих манипуляций они исчезнут. Увы, я не волшебница и эти отметины кровожадного чудовища навсегда останутся на теле моего любимого.
Я помогла Габриэлю полностью освободиться от одежды, после чего за шею притянула к себе для очередного поцелуя. Давно я не испытывала такого жгучего желания предаться любви! Я словно бы вернулась в ту пору, когда моя жизнь была относительно беззаботной!
Заметив, что мой возлюбленный в полной боевой готовности и поняв, что вожделенный миг нашей близости вот-вот настанет, я раздвинула ноги, словно бы приглашая его…
Когда его мужское естество оказалось внутри меня, я ощутила острое наслаждение и застонала от удовольствия. Я и Габриэль оказались охвачены любовной горячкой.
Возлюбленный проделывал свои действия неторопливо и с величайшей осторожностью, но от этого они были не менее приятными. Я бы даже сказала, что этим он только раззадоривал мое желание.
В один момент Габриэль вошел в меня особенно глубоко, я запрокинула голову и издала приглушенный стон удовольствия. Наслаждение впивалось в каждую клеточку моего тела!
— Любимая…
Я посмотрела в лицо возлюбленного, на улице вновь сверкнула молния, и к своему ужасу я увидела не лик моего милого Габриэля. Я увидела лицо Влада, с разодранным ртом, кривящимся в победной усмешке. Я глубоко вздохнула и отвернулась от него.
Это не может быть он! Нет!!! Я не могла так обмануться!
Я едва подавила в себе желание закричать от безысходности. Упершись руками ему в грудь, я попыталась скинуть его с себя:
— Мария?! Что такое?! Посмотри на меня!
Я осторожно перевела взгляд обратно и увидела зеленые глаза Габриэля, в которых виднелось беспокойство:
— Я сделал тебе больно? Скажи мне только слово и я немедленно остановлюсь!
Облегченно выдохнув, я нежно улыбнулась ему. Это именно Габриэль. А то, что я видела, это либо иллюзия, либо очередные происки вампира.
Коснувшись его каштановых волос, я произнесла:
— Ты не можешь сделать мне больно. Наоборот, было через чур приятно…
Он сдавленно улыбнулся, поцеловал меня, после чего задвигался быстрее. Я вцепилась ногтями ему в спину, позабыв про его недавнее ранение. Габриэль промычал что-то невнятное, но не остановился. Казалось, что его это лишь сильнее возбудило.
Волна экстаза накрыла меня неожиданно, и я перестала что-либо осознавать вокруг себя. Мне просто было хорошо! Габриэль же, сделав последний рывок, зарычал от охвативших его чувств, а после, буквально упал на меня.
Обхватив его могучее тело руками и ногами, я прижала его к себе так сильно, как только могла. Мне не хотелось его отпускать.
— Габриэль?
— Да?
— Я тоже тебя люблю.

***
Когда я проснулась, было раннее утро, и Габриэль еще крепко спал. Некоторое время, я сохраняла неподвижность, но потом мне захотелось пить. Аккуратно выбравшись из объятий возлюбленного, я встала с постели. Оглянувшись на супруга, я заметила, как его рука зашарила по кровати в моих поисках. Это так мило.
Накинув на себя плед, я вспомнила, что ночевали мы не в моей, а в нежилой спальне. Значит, воды здесь нет. Идти одеваться и прихорашиваться сейчас, было выше моих сил, поэтому я решила подзабыть о своем недавнем намерении.
Я подошла к окну и посмотрела в него. Я направила свой взор на трансильванский лес и виднеющиеся позади него Карпатские горы. Где-то там, достаточно далеко, в монастыре находится мое единственное оставшееся в живых дитя. Мой милый мальчик, как ты там? Ты не голоден? Тебе не холодно? Скучаешь ли ты по мне? А по моим сказкам и песням?
Невольно мои руки коснулись живота. Четыре раза внутри моей утробы зарождалась жизнь. Двоих детей я не смогла выносить и представить этому миру. Двоих же родила. Увы, за обоими не уследила: дочка умерла от болезни, а сын оказался во власти дьявольских чар. Мои несчастные детки…
— Ммм… Ммм…. Буду песенкой своей горе отгонять, — чуть слышно пропела я слова колыбельной, желая, чтобы мои слова, неведомым образом дошли до Александра, — от печалей и скорбей зорко охранять. Ммм… Ммм… Злого времени рука сон похитит твой. А сейчас усни пока, Баю-бай, родной!
— Не печалься, любимая, — голос Габриэля раздался возле моего уха, — Все у нашего сына будет прекрасно. И у нас с тобой все будет хорошо.
— Надеюсь.
— Надо верить, душа моя. Мысли они ведь материальными становятся.
Супруг положил руки мне на талию и чмокнул в макушку.
Габриэль — мой верный рыцарь. С самого первого дня нашего знакомства он стремился защищать меня и принимать мою сторону в любом деле. Он множество раз укрывал меня от гнева Влада и спасал от последствий его поступков. Габриэль моя главная опора и защита. Да, он совершал ошибки и обижал меня, но нашел в себе силы признать собственную неправоту и попросить за это прощение.
— Чтобы я без тебя делала?
— Могу задать тебе тот же вопрос, — ехидно протянул он, оголив мое плечико и коснувшись его губами, — Какая я же ты….Что за черт?! — неожиданно воскликнул Габриэль.
В озадаченности я поглядела на возлюбленного. Он указал мне рукой на колодец, стоявший во дворике. Возле него стоял мужчина высокого роста, с несколько нескладной фигурой. Наш гость поднял лицо, и я разглядела на нем выражение брезгливости и недовольства.
Что же, этот гость нам хорошо знаком:
— Я придумала новую поговорку: «если рядом появился Григорий Вакар, значит быть беде».

 Отправлено: 14.05.16 20:45. Заголовок: Глава 60.

От лица Григория Вакара.

— Найди то, чем можно уничтожить оборотня! Или отыщи долбанное противоядие от этого проклятья! Сделай уже хоть что-то, идиот окаянный!
— Чем больше и громче ты орешь на меня, тем менее я сосредоточен! Заткнись уже и дай мне спокойно заниматься делом! — скинув на пол ненужные более книги, я тихо пробубнил, — Истерик.
Вампир дал мне крепкий подзатыльник, и я сильно пожалел о том, что подзабыл о его остром слухе. Удар был болезненным, хотя Влад явно вложил в него мало сил, ибо если бы он бил во всю мощь, то мой мозг просто вылетел бы из черепной коробки.
Потерев макушку, я недовольно покосился в сторону Влада и вновь оценил нанесенный ему оборотнем ущерб. Кожа на шее и лице, в некоторых местах, свисала целыми лоскутами; глубокие порезы покрылись кровавой коркой, отчего сделались невероятно уродливыми; часть волос на голове отсутствовала. В таком виде вампиру с его вечной зазнобой делать нечего! Да и к другим девицам тоже лучше не приближаться! Хотя, будь жива Настасья, она его и в таком виде бы приняла. Должен признать мне не хватает этой влюбленной дурехи…
— Ты поменьше меня разглядывай, а лучше работай! — рявкнул Влад, его глаза при этом ярко сверкнули, а зубы на секунду удлинились, — Попробуй найти что-то, что поможет мне залатать раны!
— Определись уже, что именно я должен искать! У меня не сто рук!
— Все и сразу! И хватит на меня смотреть, как на диковинное животное в клетке! Если хочешь, я и тебя могу так разодрать, чтобы ты все на себе прочувствовал!
— Ты меня уже один раз покалечил! — я закатал рукав и продемонстрировал длинный шрам, — Так что спасибо, я воздержусь от столь щедрого предложения!
Влад презрительно фыркнул и, похрамывая, отошел к кушетке. Сев на нее, он устало вздохнул. Ай, его поведение меня раздражает! Страдалец тут нашелся! Я вот по его вине, уже сутки не спал и не строю из себя несчастного!
Вновь взглянув на вампира, я заметил, как он потирает коленную чашечку на правой ноге. Забавно, оборотень покалечил ему именно ту ногу, которая у него иногда болела при жизни. Знал видимо, что когда-то это было его уязвимое место. Габриэль ему сообщил об этом до превращения? Ясен пень, кто же еще?!
— Твою мать!
— Ну что опять?!
— Я отвык от боли! А она периодически возвращается!
— К хорошему быстро привыкаешь, знаешь ли.
Влад что-то проворчал себе под нос, и очевидно это «что-то» было отборным ругательством. Я закатил глаза. Теперь, я отчетливо представляю, какого же было лекарю Михею с этим вечно угрюмым нытиком! Невыносимо! Черт побери, будь я на месте старика, то точно подсунул бы яд Владу. Чтобы он сам не мучился и других не доканывал!
— Долго ты там еще будешь возиться?!
Не удержался и запульнул в него бутылью. Вампир вовремя пригнулся и во все глаза уставился на меня. Явно не ожидал такого всплеска эмоций:
— Ты издеваешься?! Ты ни минуты не даешь мне сосредоточиться! Как я могу помочь тебе, если ты все время мешаешь?! Ты что, не можешь посидеть спокойно и главное молча?!
— Разумеется, не могу! Ведь я хочу скорее привести себя в норму!
— Ах, ты бедненький! Я так сочувствую тебе, несчастный умирающий! — устало вздохнув, я решил, что пора кончать с сарказмом и отнестись к делу более серьезно, — Ты кровь то пил, после случившегося? Мне всегда думалось, что она, своего рода, твоя панацея.
— Да.
— И?
— Как видишь, — Влад развел руками, — Сразу же после случившегося, я убил трех путников и благодаря их крови, мне стало несколько лучше. Но, она не помогает так, как раньше. Я похож на подранного псом кота.
В сотый раз, мельком оглядев вампира, я мысленно согласился с данным сравнением. Интересно, а успел ли оборотень разодрать Габриэля на куски? Я был бы рад, если бы зверь хоть немного изуродовал его! Того глядишь эта шлюха сразу же его разлюбила бы и вернулась к Владу, закончив весь этот спектакль!
Открыв писание о различных зельях я, яростно переворачивая страницы, искал то, что может нам помочь. Вновь на глаза мне попался рецепт сыворотки забытья. Сейчас она нам ни к чему, но я уже когда-то отмечал занятность данного зелья и думаю вскоре надо его попробовать изготовить…
Пролистав книгу от корки до корки и убедившись, что ничего полезного на данный момент в ней нет, я с раздражением ее захлопнул. Я просмотрел все писания, что имелись у меня, и ни в одном не оказалось искомого!
— Мне думается, тебе лучше обратиться к демону за советом, — произнес я, потерев глаза, — Или убить еще больше людей, — я указал на стопки книг — Нигде нет ничего толкового, для того, чтобы залечить твои раны.
— А что насчет зверя?
— Очевидно, его убивает серебро. Всё.
— Я тоже думал об этом, — Влад зашаркал к витражу, — Что же, я последую твоему совету и свяжусь с Аваддоном. Любопытно, смогу ли я дотащить медведя в таком состоянии…?

***
Пролистав все книги еще по нескольку раз, и убедившись, что никакой новой информации в них не появилось, я решил, что заслужил отдых. Да-да, мне надо поспать, хотя бы несколько часов, а то голова раскалывается. Того гляди, все содержимое моей головы окажется на полу от перенапряжения! А мне очень не хочется видеть свой раскрошившийся мозг!
Я пришел в небольшую и, пожалуй, самую прогретую комнату этой крепости, и стал готовиться ко сну. Обычно человек перед сном раздевается, я же наоборот надевал множество теплых вещей, дабы во время сна не окочуриться от холода и не превратиться в сосульку. Я даже варежки надел!
Забравшись под меховое одеяло, я лег, закрыл глаза и начал считать до ста, дабы поскорее заснуть. Обычно, мне это помогает быстрее окунуться в мир сновидений.
— Ты рано спать ложишься, — раздался рядом незнакомый мне голос.
Нервно сглотнув, я открыл веки и медленно повернул голову влево. Никого. Затем вправо. Тоже никого. У меня начались галлюцинации? Пф, не удивительно!
— Невежливо молчать, когда с тобой разговаривают, — заговорил второй неизвестный, — Хотя ты, Григорий, тот еще хам.
Я резко сел и узрел возле изголовья подобия кровати, двух странно выглядящих мужчин. Один был широкоплечим и могучим брюнетом, второй же хрупким и худощавым блондином. Очи обоих сияли потусторонним светом. Глаза могучего воина, по цвету напоминали красное вино, глаза женоподобного имели зелено-желтый оттенок.
Последователи сатаны, не иначе!
— Почему не здороваешься с нами? Язык проглотил? — сказал темноволосый, опустив на пол рядом огромную секиру, рукоятка которой была крупными рубинами, — Очень жаль, ибо у нас к тебе дело.
— Особой важности, надо отметить, — хихикнул блондин, присев на постель и глядя на меня томным взглядом, — Будь сговорчивее с нами, Гриша, и останешься в выигрыше.
Невольно забившись в самый дальний угол, я испуганно поинтересовался:
— С кем имею честь я говорить?
Демоны переглянулись и засмеялись. Хохот брюнета был громогласным и звонким, а смех блондина тихим и шипящим. От их смеха кровь стынет в жилах! Ничего хорошего мне от них не ждать. Ох, я даже начинаю жалеть, что Влад оставил меня одного.
— Меня зовут Асторот, а это Аваддон. Не бойся, — словно маленькому ребенку, сказал женоподобный демон, — Мы тебя не обидим. Если ты, конечно, будешь послушным мальчиком. Понимаю, твоей злобной натуре будет трудно загнать себя в подобные рамки, но ты уж постарайся! — блондин гадко улыбнулся, давая понять, что все мои грешки ему известны.
Чтобы мне сквозь землю провалиться! Что они хотят от меня? Может быть, они к Владу явились и просто решили поизмываться надо мной?
— Зачем я вам понадобился?
— Сказали же уже, дело к тебе есть.
Едва ли не натянув одеяло на голову, я спросил:
— Какое?
— Интересное! — хихикнул Асторот.
— Твой покровитель, если можно так выразиться, в некой степени большой молодец. Милорду нравится, что в ходе беготни за златовласой красоткой, Дракула несет разрушение и хаос. Он внедряет порочное семя в добродетельность окружающей его действительности.
— Однако он слишком много сил тратит на достижение сугубо своей личной прихоти, не находишь?
Я согласно кивнул.
То, что они сказали — правда. Влад чрезмерно увлечен Марией и абсолютно не задумывается над тем, что со своими нынешними возможностями может получить гораздо большее, нежели одну вертлявую девицу. Вот будь у меня такая мощь, я непременно бы захватил какое-нибудь княжество, а за ним и весь мир! Но Влад предпочитает бегать за юбкой. Я признаю, что обладательница сей юбки, красива лицом и фигурой, однако не настолько, чтобы забывать о своем могуществе и вести себя как зеленый юнец!
— Вы правы. Он принес много боли жителям Трансильвании, но исключительно потому, что он желает вернуть Марию. Я не слышал, чтобы он намеренно привносил тьму в наш мир. Влад делает это мимоходом.
— Тогда ты понимаешь, что без нее Влад принесет гораздо больше пользы.
Я удивленно воззрился на незваных гостей. Ой-ой-ой, кажется, я начал понимать, куда ведет эта беседа…. И это мне абсолютно не нравится!
— В смысле?
— Брось, ты прекрасно нас понял.
— Вы хотите…. убить Марию?
— Да. Ее смерть принесет огромную пользу.
— Однако мы не столь жестоки, чтобы разбить нашему драгоценному Дракуле его холодное сердце! Нет-нет! — притворно сочувственным тоном, произнес Асторот, — Когда Влад совершит достаточно дел во имя восхваления нашего повелителя, мы дадим ему шанс вернуть Марию к жизни.
— И каким же образом?
— Всему свое время.
О чем ты спрашиваешь, Григорий? Конечно же силы зла сделают ее гарпией, подобной той, в какую превратилась Настасья после укуса Влада. Последняя слегка разонравилась вампиру после обращения, интересно, будет ли он разочарован, когда получит иную Марию?
— А как вы хотите убить ее? — демоны посмотрели друг на друга и противно заулыбались. Я почувствовал, как волосы на моей голове встали дыбом, а по коже побежали мурашки, — Вы хотите сделать это моими руками?!
Они дружно закивали.
Я пришел в ужас! Да если я убью эту сучку, и Влад, и Габриэль разорвут меня на мелкие кусочки! Они позабудут о своей вражде, только бы свести со мной счеты! И я даже не хочу представлять, кто из них окажется более изощренным в своей мести!
Эти проклятые демоны хотят из меня сделать козла отпущения! Я не хочу так рисковать своей жизнью! Не хочу и не стану! Пусть катятся обратно в ад со своими предложениями! Или к кому-нибудь другому за помощью! Вон, хотя бы к Игорю!
— Не трусь! — будто приказывая мне, сказал Аваддон, — Мы поможем тебе обернуть сие дело так, чтобы никто тебя не заподозрил. Твоя драгоценная задница не пострадает.
— Нет, я в это не верю! Все об этом узнают и мне крышка!
— Не бойся, миленький, дай я тебя успокою.
Асторот наклонился ко мне, и я испуганно воскликнув, упал с постели и поспешил отойти, как можно дальше от демонов. Блондин захихикал и покачал головой:
— Как дитя малое!
— Прежде чем делать столь поспешные выводы о своем будущем, дослушай нас до конца, — жестко отчеканив, произнес брюнет.
— Милорд подумал, что будет очень забавно скинуть вину за содеянное злодеяние на другого человека.
Я схватился за голову и едва ли не закричал от переполняемых меня эмоций. Они точно издеваются надо мной! Не удивлюсь, что они специально ожидают моего согласия, чтобы натравить на меня вампира. Такая низкая игра вполне в духе демонов. Я раньше с ними дело не имел, но множество легенд говорят об их подлости.
— Григорий, тебе нужно всего лишь кого-то подставить. И не утверждай, что не знаешь, как это делается, — раздраженно обронил Аваддон, — Ты продержался при Валашском дворе так долго, только потому, что приписывал свои грехи иным людям, невиновным ни в чем.
— Кого я могу подставить в этой ситуации?! Кому нужно убивать это шлюху?! Ван Хельсингу?! Никто поверит в то, что он может убить ее. Да Влад будет первым, кто начнет защищать его от этих обвинений!
— Ты прав, Гриша, — Асторот раскинулся на моей кровати, словно кот, — Посему Габриэля подставлять мы не будем.
— Не из-за него мы затеяли браваду.
Демоны вновь расхохотались, а я же недоуменно переводил взгляд с одного на другого. Заметив мой непонимающий взор, Аваддон пояснил:
— Нас весьма раздражают ЕГО последователи, слуги, иначе говоря. Вот мы и решили, что будет забавно подставить священника.
— Не зря вас зовут демоном раздоров и разрушений. Ведь вы хотите натравить отца на сына? Вы думаете подставить Аврамия? — озвучил я свою догадку.
— Да.
Заметно расслабившись и даже приободрившись, я задумался над всем услышанным. Я должен похвалить сатану и его вассалов за сей план. Они настоящие интриганы! Мне даже начинает льстить, что именно меня они избрали орудием исполнения. Правда, все равно страшно.
— Мы хотим свалить вину не только на одного человека, а на целое семейство, — уточнил Аваддон.
— Можно только позавидовать вашему коварству. Вы хотите истребить род князя Валерия, не так ли?
— Гляди-ка, а ты соображаешь! Не зря мы решили втянуть тебя в эту авантюру.
На словах все слишком гладко. Кому, как ни мне знать, что всегда далеко не все идет по плану. Это чрезмерно рискованно. Я не готов!
— Не поймите не правильно, идея мне нравится и я рад бы помочь, но….
— У тебя все выйдет наилучшим образом, уверяю тебя
— Как я все это проверну?!
— Ты пока обдумай свои действия, набросай пару идей, — посоветовал Асторот, — А мы подготовим для тебя почву, — он мне подмигнул, — Игра стоит свеч! Тот, кто верно служит Повелителю получает ценный приз.
Внезапная яркая вспышка света заставила меня крепко зажмуриться. Когда я открыл чуть слезившиеся глаза, то обнаружил, что демоны оставили меня в одиночестве.
Ай, будь проклят тот день, когда мою дурную голову посетила мысль стать советником господаря Валахии! Именно из-за моего желания дорваться до власти, я сейчас нахожусь в щекотливом положении. Мне придется убить Марию и, возможно, обрушить на себя гнев вампира и Ван Хельсинга. Но у меня нет выбора! Ведь право, не могу же я отказать дьяволу в исполнении его воли?
Через несколько часов Влад притащил с собой огромную тушу медведя, которую вознамерился преподнести Аваддону в качестве дара. Знал бы он, какую на самом деле жертву ему придется принести в будущем…
Глядя на то, как он старательно готовится к ритуалу вызова, мне даже захотелось намекнуть Владу о разговоре со слугами дьявола и тем самым дать ему возможность разрушить планы Темного Владыки. По объективным причинам, я засунул это благородное намерение куда подальше. Я ведь не хочу разозлить сатану и обречь себя на муки, верно? К тому же демоны правы: без Марии Дракула раскроет весь свой потенциал дьявольского создания. Да и Асторот намекнул на награждение, что также немало важно.
Когда все было готово, Влад велел мне удалиться, и я исполнил его волю, несмотря на распирающее меня любопытство. Мне оставалось лишь гадать, что такого демон скажет Владу, чтобы это помогло мне в реализации трудной задачи.
Свои то действия я успел продумать, за время отсутствия вампира. Я решил, что проще всего подсунуть Марии яд. Причем сделать так, чтобы она сама его выпила. В том случае, если мне не удастся подставить Аврамия, все решат, что девица покончила с собой. При ее жизни это немудрено. Я лично недоумеваю, как она еще в петлю не залезла.
Где-то, через полчаса, Влад вышел из залы. Выглядел он растерянно:
— Странно…
— Что именно, Влад? — осторожно осведомился я.
— Аваддон никогда не был столь разговорчив. Он вообще не любит беседовать со мной. А тут…. Сегодня, словно читая мои мысли, он предугадывал, что я спрошу и отвечал мне. Почему?
Зная об умении Влада быстро улавливать суть происходящего, я поспешил рассеять его сомнения и опасения:
— Наверное, ему пришлась по вкусу принесенная жертва.
— М? Да, вероятно.
— О чем он рассказал тебе?
— Демон поведал о гримуаре колдуна Матэя.
Этот трактат, пару месяцев назад, я попытался прибрать к рукам. Однако, Стефан, паршивый оборванец, вырвал его у меня в последний момент. Видимо сейчас настала пора все же приобрести эту книгу в свою коллекцию! Мелочь, а приятно!
— Как же я сам не додумался до этого? В записях колдуна точно будут необходимые сведения! Как ты достанешь гримуар? Есть идеи?
— Ты ее заполучишь.
Я даже не сомневался, что услышу подобный ответ. Я какой-то мальчик на побегушках!
Так-с, быстро соглашаться на это заявление нельзя, а то он начнет что-то подозревать. Нужно поломать комедию, попричитать о своей горькой судьбинушке. Влад должен поверить, что я, как обычно, пытаюсь ускользнуть от весьма опасного задания.
— Ну, уж нет!
— Григорий…
— Ты понимаешь, что у меня ничего не выйдет? Да только оказавшись возле порога их дома, я рискую остаться без головы!
Не факт. Ведь я с Габриэлем не разрывал наше соглашение о взаимопомощи в уничтожении Влада. Мне надо будет лишь придумать красивую легенду о бегстве, только и всего! Хотя я и отдаю себе отчет, что ни он, ни его бравая команда, не будет рада моему возвращению.
— Ни один человек в Трансильвании не доверится мне, ибо я единственный, кто после нескольких встреч с тобой остался жив, а значит, могу быть твоим пособником! А наши голубки ненавидят меня по многим причинам. С чего это они вдруг пустят меня?
— Придумаешь, что-нибудь. Ты же столько лет возле меня крутился. У тебя отличная школа выживания.
— Ты меня вообще слушаешь?! Я говорю, это нереально!
— В твоих же интересах заполучить этот гримуар, иначе, я тебе убью. Поверь, сожалеть не буду. За многие твои проступки тебя надо четвертовать!
Я замолчал. Он опять будет припоминать мне Адриану? Ну да, я ее изнасиловал. И что? Влад то ее вообще на кол посадил, так что пусть не выпендривается! Или он злится, что я много раз пытался убить Габриэля? Так это вообще глупо, ибо он должен быть мне благодарен за эти попытки. Если бы хоть одна из них увенчалась успехом, ему бы не пришлось бороться за сердце и тело Марии.
— Тебя не переубедить, как я гляжу.
Подойдя к столу, я взял записную книжку, в которую ранее переписал необходимые мне рецепты.
Травить Марию я собирался особым ядом, который не имел вкуса, запаха и, самое важное, противоядия. Основой для него служит мышьяк. Погублю ее как мышку….
Помимо состава яда я еще переписал рецепт сыворотки забытья. По возможности я дам ее Аврамию и внушу ему, что именно он отравил возлюбленную собственного отца.
Ну, осталось лишь пожелать самому себе: ни пуха, ни пера! К черту!

 Отправлено: 29.05.16 19:24. Заголовок: Глава 61.

От лица Стефана.

Едва завидев лживую и гадкую рожу Вакара во дворе, я поспешил выскочить на улицу и семимильными шагами направиться к неприятелю. Поравнявшись с ним, я сжал руки в кулаки и, без предупреждения, дал ему в поддых. Удар в солнечное сплетение довольно неприятный, поэтому неудивительно, что Вакар вскрикнул от внезапной боли и согнулся напополам. Локтем я ударил его в спину, от чего он распластался по земле. Этому змею самое место в грязи!
— Что, гад? Опять решил все испортить?! — прошипел я, склонившись над ним, — Можешь лгать и изворачиваться, сколько угодно, я ни за что не поверю твоим байкам! И не позволю остальным пойти у тебя на поводу! — я попытался вытащить кинжал из ножен и с сожалением осознал, что забыл прикрепить его к поясу, — Придется повременить с твоей казнью! Смотри, не подохни раньше времени! Не хочу пропустить зрелище того, как тебя вздернут на виселице!
— Разве так встречают старых друзей? — спустя пару мгновений прокряхтел Григорий, встав на четвереньки, — Зачем же так грубо, а?
— Отплатил тебе той же монетой!
— О, у молокососа зубки прорезались.
Губы Вакара растянулись в презрительной усмешке, и я с трудом подавил в себе желание плюнуть ему в лицо.
Всего несколько лет назад, этот человек мог не с того не с сего оскорбить меня и даже ударить. И мне, как бывшему воришке приходилось сносить любое унижение, дабы он не ополчил против меня господаря Валахии. А Вакар с легкостью мог это сделать, поведав Дракуле небылицу о том, как я у него что-то украл….
Обижал Григорий меня, разумеется, в отсутствие Габриэля рядом ибо, когда мой друг и наставник находился поблизости, Вакар лишь скрипел зубами от злости, да ворчал себе под нос.
Иногда мне хотелось рассказать об этих унижениях Габриэлю, Марии и, даже, князю Владу, но мне было стыдно говорить о подобном. Я хотел казаться сильным и стойким в глазах окружающих. Я старался всем доказать, что уже не ребенок и умею сам разбираться со своими проблемами.
— Прежде чем вести себя, как неотесанная деревенщина, коей ты как раз и являешься, узнал бы лучше о цели моего визита.
— У тебя только одна цель — приносить беду! Ты сообщник вампира и не пытайся это отрицать!
— Дурак набитый, а зачем я тогда вам помогал? — Григорий поднялся на ноги, потирая ушибленное место.
— Чтобы отвести от себя подозрения! Ты подкармливал нас крупицами информации, и в то же время доносил на нас Владу!
— Ты и в правду недалекого ума, щенок.
— Не называй меня так! — громко воскликнул я, занеся руку для того, чтобы врезать этому мерзавцу по его лицемерной морде, Григорий в этот момент испуганно отшатнулся и выставил руки вперед.
— Не горячись, Стефан, — куда более дружелюбным тоном, сказал Вакар, очевидно боясь очередной взбучки, — И не делай поспешных выводов. Вероятно, у меня имеется информацию, которая может оказаться полезной.
— Неужели?
Я повернул голову и заметил подоспевшего Габриэля. По-доброму ухмыльнувшись, я покачал головой. Одевался старший друг явно наспех: завязка на рубахе была расплетена, жилет расстегнут, одна штанина закаталась. В целом выглядел он неряшливо. Словно бы прочитав мои мысли касательно своего внешнего облика, Габриэль быстро привел себя в более достойный вид.
— Не думал, что скажу это, но я рад тебя видеть Габриэль Ван Хельсинг.
— Не могу сказать того же. Твое внезапное исчезновение вызвало массу вариантов того, как сложилась твоя судьба. Я склонялся к выводу, что ты уже мертв, — небрежно сказал Габриэль, — И в связи с тем, что Влад не прикончил тебя, я разделяю скепсис Стефана, относительно твоего появления здесь, — хохотнув, он добавил, — Также я рад, что он успел врезать тебе пару раз. Правда, очень жаль, что он не сломал тебе твой длинный нос.
— Это дело поправимое. Скажи только слово, и я изменю сие положение дел. Да и вообще, я готов прикончить его голыми руками!
— Нет, дорогой друг, если кто и прикончит Вакара, то это буду я, — Григорий нервно сглотнул, услышав данное замечание, — У меня с ним личные счеты.
Мой наставник приблизился к Григорию и, схватив его за грудки, гневно спросил:
— Зачем он послал тебя?! — свободной рукой, Габриэль чуть оттянул рукой воротник Вакара, дабы убедиться в отсутствии следов от клыков на его шее, — Какое у тебя задание?!
— Он и в правду послал меня выполнить его волю, однако я не хочу быть орудием в его руках. Давай обсудим все в более приятной обстановке, а?
— Ох, ну разумеется, мой скользкий друг, — Габриэль отпустил Григория только затем, чтобы ударить того в живот и полусогнутого подтолкнуть к двери, — Я из тебя все вытяну!
Втроем мы вошли в дом. Григорий, который ни разу здесь не был, словно принюхивающаяся крыса, стал изучать окружающую обстановку. Судя по выражению его лица, он был готов отпустить парочку нелестных замечаний по поводу интерьера, но ему не дали возможности открыть рот, и протолкнули в ближайшую комнату, где он неловко плюхнулся на пол. В комнате находилась Мария и Мона, которые явно подсматривали за нами через окошко.
— Прошу прощения, дамы, — прохрипел Григорий, поднимаясь на ноги. Окинув взглядом Марию и странно заулыбавшись, он отвесил ей комплимент, — Чудно выглядишь, Мария.
Та ничего ему не ответила. Недовольно поджав губы и сложив руки на груди, Мария недоверчиво глядела на незваного гостя. Мона тоже смотрела на Вакара с неприязнью.
Удивительно, что Влад решил послать Григория сюда. Он же должен был понимать, что никто из нас ему не обрадуется. Вакар всем наделал гадостей и нам есть, за что его ненавидеть. Я вообще не знаю человека, которому Григорий сделал что-то хорошее!
Габриэль подошел к своей супруге, взял ее за руку и попытался вывести из комнаты, но та не позволила ему сделать это:
— Дорогая, тебе не стоит здесь находиться.
— Я должна слышать все, что он скажет.
— Звездочка, думаю, твой муж прав.
— Я не уйду.
— Пусть остается, мне нечего от нее скрывать! — вновь подал голос Вакар, — Тем более, всегда приятно находить в обществе красавицы, — Григорий гадко захихикал, — Куда лучше было бы, чтобы ты ушел, Габриэль.
Мои друзья злобно воззрились на Вакара, а я, будучи в бешенстве от его хамства, схватил со стола какую-ту статуэтку и ударил ею его по голове. Григорий странно охнул и упал лицом в ковер. На затылке у него показалась кровь.
Мария, Габриэль и Мона ошарашено поглядели на меня, они не привыкли к такому озлобленному Стефану.
Я пожал плечами:
— Да ладно вам, я его не убил! Вот он дышит! Глядите! Так мы хотя бы минутку передохнем от его болтовни!
— С тобой трудно спорить, Стефан, но он нам нужен с ясной головой. Мы должны вытрясти из него информацию по максимуму.
— Я могу принести лекарства, которые могут ему понадобиться, — подала голос Мария, — Если мы будем с ним более терпимыми, он нам поможет.
— Пожалуй, звездочка, ты права….
Настала моя очередь недоумевать. Зачем заботиться об этом моральном уроде?!
— Перестаньте, он этого не заслуживает!
Мария пропустила сказанное мной мимо ушей. Поманив за собой Мону, она отправилась за различными целительными препаратами. Ох уж мне это их женское мягкосердечье! К чему проявлять милосердие к этому ничтожеству?! Он же не был милосерден, когда сдал Марию и Габриэля господарю Владу. Он не был добр, когда помог вампиру заманить нас в ловушку. В Григории вообще нет ничего хорошего! Его сердце холодно и черно!
— Стефан, я согласен, что он не заслуживает хорошего к себе отношения. Однако пока мы не узнаем от него цель его визита, он нам нужен. Так что, давай дадим друг другу зарок, не заходить слишком далеко. Договорились?
— Не могу! Я сейчас едва сдерживаю себя, чтобы не добить его!
— Поверь, я тоже хочу свернуть ему шею. Но пока нельзя.
Габриэль, словно котенка, схватив Григория за шиворот, грубо усадил того на стул.
Подойдя к шкафчику и открыв его, я обнаружил на полке толстую веревку. Взяв ее, я тут же перекинул сей моток Габриэлю. Мой наставник ловко поймал веревку в воздухе, и с нескрываемым злорадством, крепко связал Григория.
Наш незваный гость тем временем постепенно приходил в сознание.
— Хмммм…?
Открыв глаза, Вакар не сразу понял особенность своего положения. Он затуманенным взором оглядел помещение, после недоуменно посмотрел на нас с Габриэлем и попытался подняться на ноги. Путы не позволили ему сделать этого. Он задергался, пытаясь высвободить руки, которые ему туго связал за спиной мой старший друг.
— Что такое…? Да вы с ума сошли! Это ни к чему! — Григорий поморщился от громкого звука собственного голоса, — Моя голова… — он заметил окровавленную статуэтку, которую я вернул на прежнее место, и прошипел, — Ах ты сукин сын! Ты мне за это еще ответишь!
— Может тебя еще раз ударить ею по голове, чтобы ты заткнулся?
— Не надо.
В комнату вернулась Мария с небольшим деревянным подносом в руках. На нем находились небольшая склянка с лекарством, миска с водой и льняное полотенце. Григорий подозрительно покосился на принесенные вещи:
— Перешли от избиения к отравлению?
Мария, с презрением, ответила змею-Вакару:
— Поверь мне, я бы обрадовалась твоей кончине, однако самой тебя убивать не стала бы. Не хочу гореть в аду из-за тебя.
— Ты все равно там побываешь, милочка! — прыснул Григорий, — Да и все вы! Потому что Господь не прощает грешников, а отправляет их гореть в адском пламени. Вы не войдете в царство Господа.
— Говоришь так, словно бы сам святой и без греха! — вставил Габриэль, — Ты завистник, лицемер и, так же как и я, убийца.
— В отличие от тебя я не претендую на место в раю.
Мария встала позади Вакара, поставила поднос на поддонник и аккуратно дотронулась до ушиба на его затылке. Волосы Григория прилипли к ране, которая уже успела чуть подсохнуть, от чего манипуляции Марии были весьма неприятны Вакару, который морщился от действий женщины так, словно бы проглотил нечто кислое. Созерцание его мучений меня радовало, и в какой-то момент я даже испугался своих чувств. Я становлюсь слишком жестоким.
— Удар был сильным, Стефан. Я не удивлюсь, если его у него сотрясение мозга.
В подтверждении ее слов, наш пленник проворчал:
— Вероятно, ты права. Голова моя кружится и меня тошнит. Все признаки на лицо.
Мария взяла полотенце, окунула его в воду и осторожно промыла рану. А Григорий даже и не подумал «спасибо» ей не сказать! Нет, безусловно, после допроса, я его огрею чем-то более тяжелым!
Закончив заниматься раной, супруга моего наставника поднесла откупоренную бутылочку с лекарством к тонким губам Григория:
— Выпей. Я всегда пью это, когда у меня головные боли. Кайталину посоветовал.
Наш пленник как-то странно посмотрел на бутылочку и переспросил:
— Прям всегда?
— Да. Довольно часто.
— У тебя мигрени?
— Возможно.
С неподдельным интересом глядя на бутылочку несколько секунд, Вакар пригубил лекарство и, причмокнув, сказал:
— Мятный вкус. Неплохо. Я бы даже сказал — замечательно, — после чего допил содержимое до конца.
После этого Вакар, не дожидаясь наших вопросов, самостоятельно поведал суть плана Влада. Оказалось, что вампир провел небольшое расследование и разузнал о гримуаре Матэя. Он послал Григория к нам, чтобы тот, всеми правдами и неправдами заполучил книгу. Вампир понадеялся найти в труде колдуна способ обезопасить себя в будущем от страшных оборотней. Вакар, получив по его словам долгожданную свободу, решил нам посодействовать, рассказав о замысле Влада.
Звучало все правдиво и логично, однако зная о красноречии Григория, я не спешил полностью довериться ему. Собственно, как и мои друзья. Мы ждали от него подвоха и решили ослепить его бдительность. Для должной убедительности, мы втроем сделали вид, что проглотили наживку и готовы к сотрудничеству с ним.
В итоге, казнь Григория отложилась на неопределенный срок, и мы позволили ему вернуться в дом, который был дарован ему князем Валерием. Надеюсь, что он недолго будет наслаждаться уютом своего поместья и вскоре окажется в гробу! Уж я-то посодействую этому….

***
После полуночи у меня была назначена встреча в церкви с Еленой. Моя возлюбленная днем ранее прислала записку, в которой говорилось, что ей необходимо срочно побеседовать со мной. Она подчеркнула, что разговор будет серьезным и, вероятно, он круто изменит нашу жизнь. Письмо Елены не на шутку встревожило меня. Я весь был на иголках, отчего и вел себя с утра не слишком сдержанно.
За полчаса до намеченного времени свидания, я оделся, вооружился и тихо вышел вон из своей комнаты, чтобы не побеспокоить остальных домочадцев, которые сейчас сладко спали в своих постелях. Однако едва дойдя до лестницы, я услышал какую-то возню на кухне. Конечно, это может быть кто-то из моих друзей, но лучше проверить.
Я аккуратно спустился по лестнице и, достав меч из ножен, двинулся в сторону кухни. Поравнявшись с дверью, я резко толкнул ее и ворвался внутрь. Здесь никого не оказалось. Шум был вызван плохо закрытой дверцей шкафчика, которая противно скрипела. Чертыхнувшись, я подошел ближе, с намерением плотно закрыть ее. Мой взгляд на мгновение остановился на стоящих там бутылочках с лекарством. Наверное, Мария, спускалась его принять. Бедная подруга, ее здоровье стало заметно хуже. Ей необходим покой.
Выскочив на улицу, я бегом направился в конюшню, оседлал свою лошадь и галопом поскакал к церквушке. Во-первых, я очень хотел как можно скорее узнать вести от Елены, а во-вторых, я опасался, что в темноте столкнусь с вампиром.
Оказавшись возле небольшого храма, я оставил лошадь у входа, а сам прошмыгнул внутрь. Елена, и сопровождающий ее стражник, уже ждали меня. Заметив меня, она судорожно выдохнула воздух из легких и мановением руки велела своему телохранителю оставить нас наедине. Тот повиновался и вышел в притвор.
Я взял ее руку и прижал к своим губам:
— Радость моя, что случилось? Твое письмо не на шутку меня встревожило!
В больших карих глазах Елены виднелись страх и смятение. Эти неприятные чувства передавались от нее ко мне. Почему она так волнуется? Неужели ее жених, этот сербский принц, прибыл раньше срока, и она решила проститься со мной, перед тем как навсегда покинуть?!
— Милая, не молчи! — я обхватил ее круглое лицо своими ладонями, — Говори все как есть!
— Я в смущении, дорогой мой Стефан, — Елена коснулась пальцами крестообразного шрама на моей щеке, — Мне думалось, что рассказать тебе новость, будет очень легко, однако на деле я даже не знаю с чего начать. Ах…. Для многих это известие будет шоком! Наверняка на меня падет гнев моей семьи, да и общественности, но вот только… — уголки губ Елены чуть приподнялись и она, отняв мои руки от своего лица, опустила их на свой живот.
Дрожащим голосом, я произнес:
— Ты хочешь сказать, что ты…? Что я…? Мы станем…?
— Ну да. У меня…у нас будет ребенок.
Я широко улыбнулся и опустился перед ней на колени. Через ткань я несколько раз поцеловал ее живот. Какое же это странное чувство осознавать, что из моего семени зародилась маленькая жизнь! Елена была права, этот разговор перевернул мою жизнь с ног на голову! В приятном смысле! Я стану отцом!
— Стефан, я хочу, чтобы наш ребенок воспитывался тобой. Поэтому пока не прибыл мой жених, мы должны обвенчаться. Прямо здесь и сейчас.
Я встряхнул головой. Это было неправильно. Предложить ей данный исход должен был я! А так выходит, что она призвала меня жениться на ней. Хотя какая разница кто кому первый предложил? Имеет лишь значение то, что мы любим друг друга и хотим быть вместе навсегда.
— Есть одно «но», Елена.
Моя возлюбленная чуть отстранилась от меня и едва не заплакав, спросила:
— Что ты имеешь в виду?
— Я хотел лишь сказать, что я безродный. Я же сын обычного сапожника и служанки. А ты что подумала? Решила, что я тебя брошу? Нет-нет, ни за что!
Елена позволила себе засмеяться:
— Я испугалась, что ты мог такое сказать. Прости меня. Что же касается рода, то думаю, ты можешь принять мое семейное имя и стать Валериусом. Как считаешь?
— Ты все хорошо продумала, любимая, — вновь положив ладони на ее животик, я сказала, — Наш ребенок продолжит род твоего отца.

 Отправлено: 05.06.16 10:47. Заголовок: Глава 62

От лица отца Аврамия.

Гнев один из восьми греховных страстей, влекущий за собой потерю спасения души, в случае если человек не покается перед Господом. Однако существуют оговорки относительно греховности или безгрешности этого сильного чувства. Считается, что если гнев являет собой негодование против греха, то он праведный и не чужд даже Богу! Но в тоже время, если это чувство перерастает в злобу и желание отомстить ближнему своему, то оно становится греховным.
Недолгое время я считал, что обрушенный на Марию мой гнев именно праведный, ибо он был направлен против вопиющей несправедливости. Я и не думал просить перед Господом прощения за свои бурные эмоции, так как считал, что имел на них полное право. Однако донесшиеся от лекаря Кайталину вести, заставили меня полностью пересмотреть собственную позицию. Мой гнев повлек за собой несчастье. Женщина, которую я осыпал ругательствами, потеряла ребенка. Я виноват в гибели малыша, ибо с моих губ слетело страшное проклятье!
С тех пор, как мне стало известно о случившемся, я не находил себе места. Меня бросало то в жар, то в холод. Мне было мучительно стыдно за те свои слова, посему я решил покаяться в грехе.
Стоя на коленях перед иконами святых, я молился:
— Отец Небесный! Я обращаюсь к Тебе от всего сердца. Я прошу Тебя, Господь, прости все мои грехи. Помилуй меня, Боже, по великой милости Твоей. Иисус Христос! Я верю, что Ты Сын Божий, который умер за меня и воскрес в мое оправдание для вечной жизни! Иисус! Войди в мое сердце, омой меня Своей Святой кровью, исцели и благослови меня! Я исповедую: Ты мой Господь и Спаситель навсегда. Во Имя Отца, Сына и Святого Духа. Аминь.
Я уверен, что одних слов о просьбе простить меня, Господу будет мало. Всевышний поверит в мое раскаяние, только если я искуплю вину перед Марией, а значит, для начала, мне нужно, чтобы она простила меня. Но как мне к ней явится, после всего того, что между нами произошло? Захочет ли она выслушать меня? Что мне ей сказать?! Она имеет полное право ненавидеть меня. Я бы даже сказал, что Мария обязана ненавидеть меня!
Решив, что лучше всего действовать по ситуации, я вознамерился явиться к Марии завтра утром. А пока мне нужно хоть немного успокоиться и поспать, а то будучи в подобном состоянии, я не смогу достойно представить себя перед ней. Я довольно быстро заснул но, к сожалению, не обрел во сне покоя.
Мне снился довольно странный и пугающий сон.
Я оказался на северной башне в Валашском замке, в тот самый момент, когда Габриэль и отец сцепились в схватке за право быть спутником красавицы Марии. Их глаза сияли от некого возбуждения, свойственного воинам в разгар битвы. Они яростно бились на мечах, желая искромсать, друг друга на кусочки. Будучи некогда лучшими друзьями, в то мгновение, каждый из них, желал убить оппонента. Оба они поставили на кон свои жизни. Их силы и умения были равны. Вот только удача оказалась на стороне Ван Хельсинга. Габриэль проткнул мечом отца. Острое лезвие полностью вошло в тело моего родителя.
Внезапно, я неведомым образом поменялся с Габриэлем местами и теперь сжимал рукоять гладиуса вместо него. Как так вышло?!
Глаза отца широко открылись от удивления, и он прохрипел:
— Собственный сын предал меня. Я этому не удивлен. Ты меня всегда ненавидел. Сколько раз ты желал моей гибели? Тысячу? Сотню тысяч раз? Ты же постоянно думал о том, что лучше было бы, чтобы турки выставили мою голову на пике перед окнами султанского дворца! Ведь так, Влад?!
Пребывая в ужасе, я хотел отпустить меч, но моя рука словно приросла к оружию. А отец тем временем схватил меня за горло, в стремлении задушить. Пытаясь вырваться из его железной хватки, я чуть оттолкнул отца от себя. Его голова запрокинулась назад и неожиданно вместо отца, возникло лицо моей матушки. Я громко воскликнул от испуга и попытался вытащить злосчастное лезвие из ее плоти, однако и это мне не удалось. Я дергался, как мелкое насекомое, угодившее в паутину.
— Я надеялась, что ты не станешь таким, как твой отец! Горько мне, что твое сердце также как и его, полно злобы! Где мой милый маленький Влад, всегда трепетно относившийся к окружающим?! Куда подевалось твое милосердие?!
Наконец у меня получилось освободиться от неведомых оков и отступить назад от сего видения. Матушка покачнулась и начала падать на спину, дико визжа, но не успело ее тело стукнуться об каменный пол, как вместо нее появился мой утонувший брат Мирчу. Кожа его была бледна и покрыта трупными пятнами синюшно-фиолетового цвета, а волосы и одежда оказались мокрыми, словно его только что достали из воды. В руке он сжимал длинные водоросли.
— Ты бросил меня, Влад, — сказал он, со странным булькающим звуком, — Я предлагал тебе пойти на пруд купаться, однако ты предпочел остаться в замке, боясь наказания от отца за непослушание. Ты трус! Ты оставил меня одного! — он вытянул руку вперед и ухватился пальцами за края моей сутаны.
— Я не бросал тебя! — взревел я, — Я наоборот молил тебя остаться и не ходить никуда!
Мирчу ничего не ответил, а в мгновение ока материализовался в старшего брата Михню. Левая нога и правая рука были отрублены, отчего под его телом образовалась лужа крови. Являя собой буквально точную копию отца, только на несколько лет моложе, он посмотрел на меня, и на последнем издыхании произнес:
— Я думал ты благороднее…, а ты завидовал мне. Зависть плохое чувство.
— Хватит! Не надо больше видений! — воскликнул я, крепко зажмурив глаза.
Наступившая долгожданная тишина, дала мне надежду на то, что весь это кошмар закончился. Я открыл глаза и обомлел от увиденного зрелища. Передо мной стояла Мария, прикрывающая свою наготу черным плащом. Она выставила стройную ножку вперед, демонстрируя белое колено:
— Я видела, как ты на меня смотрел… — Мария скинула с себя свой единственный элемент одежды и сделала шаг по направлению ко мне, — Ты ненавидишь меня за то, что хочешь меня! — она взяла мою ладонь и положила ее на свою упругую грудь. Мои пальцы инстинктивно чуть ее сжали, Мария довольно засмеялась, — Ты убедил себя, что я не мила тебе, из-за того что предала твоего отца. Это ложь, — женщина переместила мою ладонь к себе на живот, — Тебе нравится? Тебе приятно ощущать под пальцами шелковистость моей кожи, не так ли? Представь, я могу стать твоей! Полностью! — она поместила мою руку на свой лобок, после чего устремила ее к внутренней стороне бедер. Соблазнительница, откинув голову назад, застонала от удовольствия, а меня словно молнией шарахнуло! Я почувствовал, как возбуждение овладело мной. Это неправильно! Аморально!
Пребывая в смущении, я буквально отпрыгнул от нее:
— Ты не настоящая!
— Я более чем реальна.
Мария опустилась на пол, выгнула спину, словно кошка и буквально приказала:
— Возьми меня! Подчини меня себе! Сделай своей игрушкой!
— Ни за что!
— Боишься гнева папочки?
— Ему следует бояться меня!
Меня резко развернули на сто восемьдесят градусов. Это оказался Габриэль. Только он совсем не походил на себя. Его лицо побагровело от ярости, глаза выкатились из орбит, а изо рта, словно у бешеного пса, показалась пена. Он походил на демона из Преисподней!
— Я не побоялся убить лучшего друга! Так что тебя будет прикончить просто! Ведь ты всего на всего его порождение! — он вонзил мне в живот кинжал, — Добро пожаловать в ад, мальчик мой!
Я закричал от боли во сне и одновременно с этим вернулся в реальность.
Обхватив голову руками, я заплакал словно маленький ребенок. Слезы непрерывным потоком полились из моих глаз.
Так ужасно было услышать от дорогих мне людей столько упреков! Я не заслужил таких слов в отношении себя! Ведь я любил каждого из них! Я восхищался отцом, желая стать таким же смелым и решительным, как он; я боготворил мать, считая ее идеалом женской добродетели; я обожал Мирчу, за его веселый нрав и озорные придумки; я почитал Михню, как доброго защитника и советчика. Не отрицаю, может иногда я проявлял по отношению к ним нехорошие чувства, но я не желал им зла!
Что же касается Марии, то я в смятении. Я никогда не рассматривал её, как объект воздыхания. Непременно, я отмечал ее красоту, но не более того. Однако после этого сна, в моей голове засел ее образ. Я не мог позабыть томный взгляд ее прекрасных очей и ее совершенное тело, призывающее меня овладеть им! Я отвратителен….
С трудом взяв себя в руки, я посмотрел в сторону окна. Уже утро. Наверное, я пропустил очередную службу в церкви. Это нехорошо. Хотя в нынешнем состоянии я не смогу провести ее достойно. Мне нужно привести свою душу в состояние умиротворения, прежде чем вернуться к обязанностям священника. Иначе как я смогу помочь людям, будучи сам грешным?
Встав с постели, я подошел к стулу, на котором оставил свое церковное одеяние. Едва облачившись в сутану, я услышал стук в дверь. Подскочив на месте от неожиданности, я обернулся и посмотрел в ее сторону. Гостей я не жду. Кто ко мне мог явиться? Может это Габриэль пришел отвесить мне пару оплеух, за произошедшее несчастье с его возлюбленной?
Подойдя к двери, я несколько взволнованно поинтересовался:
— Кто там?
— Григорий Вакар, с дружественным визитом.
Мне это послышалось?
Я передвинулся к окну. На мгновение, сфокусировав взгляд на собственном отражении, я заметил, что выгляжу подобно мученику, такой же худой, утомленный и несчастный. Затем, обратив свой взор на улицу, я увидел Вакара. Определённо это именно он. Никто не умеет так выражать свою надменность и превосходство, как Григорий. Вакар вырядился так, словно пришел к князю на пир, а не в дом священника, правда красивые и богатые одежды не смогли скрыть следы побоев на его лице.
— Как ты здесь очутился? — удивленно спросил я.
Заметив меня в окне, он улыбнулся:
— Долгая история, святой отец. Я охотно ее поведаю, если впустите меня. Не очень удобно в подобном положении вести диалог, не так ли?
Не особо горя желанием, приглашать Вакара в свой дом я, надеясь, что он может поведать важную информацию об отце, распахнул перед ним дверь.
— Благодарю за гостеприимство, — Вакар прямиком направился к столу и поставил на нее пузатую бутыль вина, — Я не с пустыми руками.
— Я не пью.
— Почему? Вино же божественный напиток, разве нет? — несколько раздосадовано спросил Григорий.
— Да, ты прав. Но я установил для себя ограничения в его употреблении.
В глазах Григория показалось недовольство и смятение. Зачем он ко мне пришел? Распить вина? Это странно. Мы никогда с Григорием особо не контактировали, ни в Валахии, ни в Трансильвании. Может он пытается найти союзников для отца? Надо все выяснить.
— Почему ты пришел ко мне?
— Сначала я был у Ван Хельсинга, — Вакар сел на стул, — Он встретил меня не очень ласково. Несмотря на то что, я поделился с ним полезными сведениями.
— Какими?
— Предстоящим планом, вашего отца, святой отец… Вы неважно выглядите, Аврамий, — склонив голову на бок, прокомментировал мой гость, — Я бы даже сказал, что вы выглядите ужасно измученным! Что-то стряслось?
— Это не имеет значения. Так что там за план у отца?
— Ничего такого, просто хочет украсть кое-какую книгу, — хлопнув в ладоши и покачав головой, он вновь вернулся к теме моего физического состояния, — На вас больно смотреть! Вы вообще спите ночью? Или подобно Дракуле бродите под светом Луны?
Я невольно содрогнулся при данном сравнении:
— Со мной все в порядке, не стоит беспокоиться.
— Стоит! Несмотря ни на что, вы ЕГО сын. И, хоть я и пытаюсь бороться против Влада, будем честны, маловероятно, что его вскоре победят. Так что помочь дитятке Влада можно и даже нужно. Дракула будет доволен мной и не сразу прикончит, — он достал из кожаного кошеля на своем поясе, маленький пузырек с кристально чистой жидкостью, — Вчера мне это дал Кайталину. Отличная вещь. Помогает взбодриться и унять головную боль, — Григорий откупорил бутылочку и протянул мне, — Отпейте чуток. Много не надо.
Я покорно взял бутылочку из его рук, но не торопился пить. Я не доверяю Вакару, он может подсунуть мне какое-то колдовское снадобье по приказу отца. Да уж, уроки папы о том, что нельзя пить все, что предлагают, не прошли для меня даром. Поднеся пузырек ко рту, я сделал вид, что отхлебнул из него, после чего вернул Григорию.
— Спасибо за заботу.
— Всегда, пожалуйста, — Вакар осмотрел бутылочку и недовольно воскликнул, — Да вы ничего не выпили! Что думаете, это яд? Если так, то вы глубоко заблуждаетесь! Признаться, я даже оскорблен! Хоть кто-нибудь здесь может начать мне верить?!
— Очень жаль, но я и в правду не намерен пить это. Назовем это семейной чертой.
— Что ж, на то ваша воля, — он убрал пузырек обратно в кошель, — Наверное, так будет даже интереснее…

***
Идя по тропинке, в сторону дома Габриэля Ван Хельсинга и его, отныне, супруги, я продумывал слова, которые скажу Марии. Разговор я начну доброжелательно, с приветствия, а после перейду сразу к делу. Наверное, мне стоит указать на то, что я осознаю свою причастность к горестному событию, произошедшему с ней, ибо значения слов могущественны, а я не учел этого в порыве гнева. Далее я попрошу у нее прощения, при этом дав понять, что понимаю, как ей должно тяжело оно даться. Да, вроде бы неплохо.
Поравнявшись с дверью, я занес руку, чтобы постучать по ней но, не донеся кулак до деревянной поверхности, замер. Ну вот, меня вновь охватила паника! Что если она попросту откажется выходить и говорить? А если выйдет не Мария, то как мне быть?
Так, соберись!
Я легонько постучал три раза. Из дому раздался мелодичный голос:
— Кто там?
Я не ответил. Звук, словно кость, в горле застрял. Дверь чуть приоткрылась и сквозь щелку, на меня посмотрела Мария. Ее бровки взметнулись вверх:
— Вы?
— Да, — глупо выдавил из себя я, — Мне необходимо поговорить с тобой.
Мария вышла на крыльцо, закрыла за собой дверь и, уперев руки в бока, встала напротив меня. Она не хотела впускать меня внутрь, словно боясь, что оказавшись в доме, я попросту уничтожу его. Судя по той моей вспышке гнева, она имеет право так предполагать.
Подготовленная по пути речь вылетела из моей головы, едва я встретился глазами с Марией. Из-за волнения на моем лбу выступила испарина, а сердце застучало как бешенное. Мне захотелось провалиться сквозь землю!
— Зачем вы пришли, святой отец? — холодно спросила она, — Мне думалось, вы уже сказали все, что хотели. Или вы вспомнили еще парочку красноречивых эпитетов?
— Нет-нет, я хотел… я вел себя отвратительно в тот раз… Это было недопустимо… Господи! — я прерывисто выдохнул и закрыл лицо руками. Не видя взора Марии, стало немного легче говорить, — Мне очень стыдно, за мое поведение! И я сожалею о том, что случилось с тобой! Я не хотел, чтобы это и в правду произошло! Я был не в себе! Мне ужасно жаль!
— Вы думаете, мне должно стать от этого легче?
— Не должно, — я отнял руки от лица, — Да и мне никогда уже легче не станет…
Шумно выдохнув, Мария отворила дверь и жестом пригласила меня пройти внутрь. Инстинктивно вжав голову в плечи, я неловко зашел в дом, стараясь в лишний раз не встречаться с голубыми глазами женщины. А помнится, когда-то она боялась смотреть мне прямо в лицо. Все в этом мире меняется.
Оглядевшись, я поинтересовался
— А где все остальные?
— Мужчины заняты делом, — без уточнения деталей, ответила Мария, — Мона ушла на рынок. Я не присоединилась к ней по причине плохого самочувствия. Пройдемте сюда.
Женщина привела меня на кухню и предложила присесть. Я занял место за столом и молча наблюдал, как Мария поставила две кружки на столешницу и доверху заполнила их мятным отваром, яркого зеленого цвета. Приятный пряный аромат мяты защекотал ноздри. Придвинув одну из кружек мне, она сказала:
— Пейте, это поможет, а то вы плохо выглядите. Еще немного и упадете в обморок и скончаетесь. Мне покойники здесь не нужны.
Я взглянул на свои руки, которые непроизвольно дрожали из-за нервного перенапряжения. Слабо кивнув, я произнес:
— Спасибо. Право я, не достоин такого отношения…
Мария в ответ просто пожала плечами:
— Не мне судить об этом, а только…
— Господу, — закончил за нее я.
— Да.
Повисло молчание. Мария не сводила с меня взгляда, а я нервно ерзал на стуле под ее взором, чувствуя себя нахулиганившим учеником, которого застукали за проказой! Нечто подобное было с ней, когда я впервые перешагнул порог этого дома, Мария тогда выглядела затравленным зверьком, пойманным в капкан. Ох, неспроста Господь поставил меня на ее место! Он дал мне возможность понять, что чувствовала эта женщина тогда и что, возможно, чувствует до сих пор.
Припомнив, как она тогда развеяла тишину, я спросил:
— Осуждаешь меня?
— Нет.
— Нет?
Я в конец растерялся. Либо она сказала правду, либо попросту издевается. И как понять, что есть истина? Еще немного и я действительно умру от собственных переживаний! Будто мало было мне за мою жизнь мучений совести!
— Я на вас зла не держу.
— Как?
— Вот так. Не мучайте себя более. Вы прощены.
— Разве можно так легко простить меня за те слова?
— Можно.
— Но почему?
— Потому что, как сказал один древний грек: «Лучше простить, чем мстить».
Мария положила свою ладонь поверх моей и мягко улыбнулась. Ее слова и действия успокоили меня. Как камень с души свалился! Я облегченно выдохнул и позволил себя улыбнуться ей в ответ.
Эх, велика сила Прощения! Оно помогает любить, принимать и радоваться. Мария с помощью этого дара, дала мне возможность переосмыслить свои поступки, задуматься над собой и изменить себя. Спасибо тебе, Господи, что преподнес мне столь тяжелый урок. Я никогда не забуду его! Отныне я всегда буду следить за своим языком, и никогда не буду желать кому-то зла.
Несмотря на все грехи и ошибки, Мария в чем-то очень благородная женщина. Ей не чужда доброта и милосердие. И определенно, она умеет очаровывать. Мария не только красивая женщина, но еще и на редкость проницательная. Её образ из моего кошмара не имеет ничего общего с той Марией, которая сидит передо мной. Хотя нет, общая черта есть….
В мозгу возник образ нагой Марии, которая просила меня предаться с ней страстью. Я невольно ощутил прилив крови к своему мужскому достоинству. Только этого сейчас не хватало! Мотнув головой, я отогнал от себя наваждение. Мне надо будет исповедоваться!
В голову влетела забавная мысль, что не уйди я в монастырь, то вполне мог жениться на ней вместо отца. Интересно, как бы тогда развивались события? Была бы эта женщина удовлетворена мной или бы изменила мне? Влюбился ли бы в нее мой отец и попытался бы отбить ее у меня? А что сделал бы Габриэль? Ай, я думаю совсем не о том! Мне точно необходимо исповедаться!
Неожиданно Мария поморщилась и поднесла руки к вискам:
— Ох, опять боль вернулась.
— Боль?
— Головная. Не могли бы вы мне из шкафчика позади вас подать пузырек?
Чуть замешкавшись, я поднялся с места, открыл дверцу шкафчика, которая противно скрипнула, и взял первую попавшуюся бутылочку. Очень похожа на ту, что Вакар давал мне утром. Видимо оба у Кайталину брали. Я показал бутылочку Марии:
— Оно?
— Да, спасибо.
Мария отошла к окну. Чуть прищурившись, она вгляделась вдаль, видимо в надежде увидеть кого-то из домочадцев. Но, не заметив никого, она хмыкнула себе под нос, откупорила бутылочку и отпила чуть-чуть лекарства. Надо будет поинтересоваться у Кайталину, из чего состоит это зелье.
Прикончив свою кружку, я решил, что пора возвращаться к своим обязанностям священника. Тем более, раз наша беседа с Марией закончилась на позитивной ноте.
— Спасибо, что приняла меня, Мария. Я очень благодарен тебе за твое великодушие.
Женщина не повернулась ко мне, а лишь пробормотала что-то неясное.
— Я должен идти, — уточнил я, — Я надеюсь, что теперь между нами всегда будут нормальные отношения.
Мария издала громкий прерывистый вдох и обернулась ко мне лицом. В ее глазах стоял ужас, и она указала рукой на свой рот, из которого потекла пена вперемешку с кровью.

 Отправлено: 25.06.16 17:02. Заголовок: Глава 63.

От лица Габриэля Ван Хельсинга.

— Ну, ты и прохвост! — весело воскликнул я, схватив Стефана в охапку и взъерошив его светлые волосы, — Везде успел! Я всегда говорил, что ты быстрый малый! Ха-ха!
— Поздравляю, Стефан! — несколько неловко схватив парня за руку и пожав ее, сказал Айгору, — Хоть какая-то хорошая новость.
— Что раньше-то все не рассказал, а?
— Это вышло очень спонтанно, друзья мои. Я сам не успел до конца все осознать, как оказался женат, — отсмеиваясь, ответил Стефан, выбравшись из моих своеобразных объятий, — Мне жаль, что вас не было в тот час рядом. Мне очень хотелось, чтобы вы разделили со мной этот радостный миг.
— Ой, перестань, — смущенно улыбнувшись, сказал я, — Для нас главное, что ты счастлив.
По-дружески хлопнув Стефана по плечу, я оглядел его с головы до пят и позволил себе несколько умилиться. Невероятно, как он возмужал и изменился за прошедшие несколько лет! Ведь буквально только вчера Стефан был совсем мальчишкой, который боялся наказания за свои воровские вылазки, а теперь же является взрослым мужчиной, с достаточным багажом жизненного опыта за плечами. Он достойная партия для Елены, ибо мой юный друг и верный помощник силен, достаточно умен, смел. Определенно, Стефан станет хорошим мужем и отцом.
— Только не плачь, мамочка! — отшутился Стефан, заметив выражение моего лица.
— Ты засранец.
— Беру пример с вас, мой дорогой наставник! — я хотел отвесить ему шуточный подзатыльник, но он ловко увернулся и звонко рассмеялся.
Переметнув взгляд на Айгору, я заметил, как его взор затуманился, словно у собаки заразившейся бешенством, а уголок рта взметнулся вверх, оголяя зубы. Эта звериная гримаса ненадолго отразилась на его лице, ибо уже через секунду он вновь походил на самого себя. Наверное, у Айгору заныла одна из недавно полученных ран, и он весь скривился от боли.
Хотя должен признаться, что поведение Айгору смущает меня. Он ведет себя как-то агрессивно, постоянно огрызается и вставляет колкие замечания. Это совсем на него не похоже. К тому же он объедается мясом, несмотря на то, что всегда предпочитал более скромную пищу. Правда в этом нет ничего удивительного, ведь он был серьезно ранен и сейчас восстанавливается после побоища. А насчет его поведения… что же, каждый из нас встает иногда не с той ноги.
Кажется, я сам себя стараюсь утешить….
— Думаю, вам надо скорее рассказать об этой вести своим домашним, — произнес Айгору. По интонациям его голоса походило, что он хотел нас скорее выпроводить. Определенно, с ним что-то происходит. Надо бы за ним приглядывать.
Мы с юным другом переглянулись, и я понял, что он находится не в меньшей обеспокоенности, чем и я. Стефан заметил неприятные перемены в Айгору, поэтому был осторожен в своих словах:
— Да, ты абсолютно прав. Не стоит их оставлять в неведении. Завтра мы обсудим окончательный план действий, хорошо?
— Разумеется.
До того, как Стефан известил нас о своей женитьбе, мы втроем обсуждали полученные от Вакара сведения. Ни один из нас не поверил в искренность намерений Григория, посему мы решили, что не только не позволим Владу завладеть писанием, но и лишим вампира его скользкого приспешника. Без помощников из среды смертных, стригою будет тяжело проворачивать свои темные делишки.
Я был готов к стремительным действиям, в то время как Айгору медлил. Он словно оттягивал момент. Надо сказать, что вот это как раз в его духе. Он вечно все долго планирует. Это хорошо, бесспорно, ибо он старается учесть множество деталей, но иногда необходимо действовать спонтанно. Порой надо бросаться в битву очертя голову.
Попрощавшись с хозяином дома, мы с другом вышли на улицу, однако не поспешили сойти с крыльца. Посмотрев в сторону двери, Стефан поделился своими подозрениями:
— Может Айгору… заразился?
— От Матэя?
— Ну да, тот ведь покусал его. Может вместе с его слюной, Айгору передалась зараза…
— Это мы сможем выяснить только в полнолуние. Пока это лишь догадки.
Мы спустились с крыльца и, шагая в ногу, направились к центральной части города, где располагался небольшой торговый район. Оттуда мы собирались пройти прямиком к воротам, выводящим из городка, однако не смогли отказать себе в удовольствии взглянуть на предлагаемый товар.
Гуляя по рынку Трансильвании, я заметил, как тот обеднел после изгнания турок. Присущие османским торговцам яркие краски и пряные запахи исчезли с прилавков, оставив вместо себя уныние. Представленный же местными продавцами и несколькими венгерскими купцами товар, был скучен по своему ассортименту, а еда не вызывала никакого особого желания испробовать ее. Мне не хватает турецких сладостей, напитков, приправ и табака. Без них все пресно. Да уж, ненавидя османов я, тем не менее, в восторге от многих аспектов их культуры.
Стефан остановился возле одного прилавка с тканями. Я бегло осмотрел представленный ассортимент. В основном грубые ткани из хлопка, и опять же темных, неблагородных оттенков. Зато относительно дешевые.
— Ищешь что-то конкретное? — спросил я друга.
— Нет. Хотел подыскать какой-нибудь подарок.
— Тухлый номер, — я огляделся в поисках чего-то более привлекательного и внезапно заметил яркое желто-оранжевое пятно неподалеку.
Потянув парня за рукав и обойдя два прилавка, мы остановились возле мастера, работающего с янтарем. Судя по лицу приезжего торговца, тот потерял всякую надежду продать свой товар, так как, несмотря на привлекательный вид изделий, цена их была слишком высока для местных жителей. Богачи могли позволить себе приобрести что-то подобное, но в последнее время они больше предпочитают прятаться по домам, нежели разгуливать по улице. Почему-то они считают, что человек благородных кровей, является более привлекательной жертвой для вампира. Вздор. Влада интересует не сословие, к которому принадлежит человек, а его личность. Бедняк может оказаться благороднее знатного. Яркий пример этого тезиса, как раз стоит рядом со мной.
Стефан не сводил глаз с ожерелья, с несколькими большими цветками из янтаря. Одобрительно покачав головой, я заметил:
— Ей пойдет. Ее глаза имеют схожий оттенок, — не дожидаясь ответа юноши, я жестом велел купцу завернуть данное украшение.
Друг, изрядно покраснев, с благодарностью посмотрел на меня:
— Спасибо. Правда, я не знаю, когда смогу с тобой расплатиться за него.
— Забудь.
— Ты мне больше не наставник и не обязан оплачивать мои затраты.
— Хорошо, ты меня убедил. На протяжении всей жизни, будешь очищать мне виноград от косточек. А то не пристало мне время тратить на такие глупости.
Мы засмеялись:
— Эй, это я здесь шутник! Не отбирай мой хлеб!
Забрав у мастера завернутое в холщовую бумагу ожерелье и передав его Стефану, я уже направился прочь от прилавка, как неожиданно купец подал голос:
— Может, господин захочет приобрести еще что-нибудь? — торговец как бы невзначай придвинул ко мне небольшое круглое зеркало в янтарной раме.
Взяв его в руки и внимательно осмотрев, я подумал, что такая изящная вещь должна прийтись по вкусу моей возлюбленной. Я представил, как она глядит на свое красивое отражение в зеркальной поверхности, в стремлении поправить выбившуюся из прически прядь волос, схожей по цвету с обрамлением данной безделицы. Ей оно должно понравиться!
— Пожалуй, я его возьму.
Мое материальное положение заметно ухудшилось по сравнению с тем, какое оно у меня было в Тырговиште, но я не мог позволить себе не порадовать своего друга и не приобрести подарок для Марии. Я уверен, возлюбленная сильно обрадуется, получив от меня этот знак внимания.
— Отлично, — улыбнувшись, сказал купец, взяв их моих рук, мешочек с монетами, — Надеюсь, вашим суженным дары понравятся.
— О, не сомневаюсь!
Довольные, мы отошли от прилавка и направились прочь с рыночной площади.
Стефан шел, прижимая ожерелье к сердцу, словно боясь потерять украшение. Он выглядел безгранично счастливым! Я был очень рад за него, молясь в душе, чтобы приятных моментов в их совместной с Еленой жизни, было гораздо больше. К сожалению, имеется много факторов, которые не сулят им счастья. Я решил поделиться своими мыслями с ним:
— Я думаю, Стефан, ваш поступок не обрадует князя Валерия. Он разгневается. Дело попахивает грандиозным скандалом, из-за того, что Елена изменила своему жениху, этому сербскому принцу.
При упоминании князя, мой юный друг чуть стушевался, однако ответил мне весьма уверенным тоном:
— Он рад не будет, разумеется, но скандала мы избежим.
— И как же?
— У Валерия есть еще одна незамужняя дочь.
Я удивленно приподнял брови. Причем тут Оана? Насколько мне известно, она не поощряла любовную историю своей младшей сестры. С чего вдруг она согласится на выдуманную Стефаном и Еленой авантюру?
Предугадав вопрос, мой собеседник ответил:
— Просто она очень хочет замуж…. Ты бы знал, какую истерику Оана закатила отцу, когда тот первой нашел жениха Елене. По словам моей возлюбленной, замок чудом устоял после вспышки гнева ее старшей сестрицы.
— Что же, если тебе понадобится помощь, ты всегда можешь ее получить.
— Знаю. Если бы не Мария и ты, ничего подобного бы со мной не произошло. В лучшем случае, я бы стал не примечательным крестьянином или ремесленником. В худшем, был бы убит. Я по гроб жизни вам обязан. Вы стали для меня семьей.
— Боже мой, прекрати, а то я сейчас в действительности расплачусь.
— Да я уже… — по щекам Стефана текли слезы, однако при этом он улыбался, — Плевать, что говорят остальные на этот счет, но я считаю, что не стыдно, когда мужчина плачет от радости.
Почувствовав, что мои глаза также увлажнились, я отвернулся и проворчал:
— Ну и засранец же ты!
— Извини.
— Да иди ты…!
— Ха-ха!
Мы прошли через городские ворота и направились по тропинке в мое имение, по пути не переставая подшучивать друг над другом и смеяться. Это было обыкновенное ребячество, которого мне сильно не хватало в последние несколько лет. Когда-то я слыл шутником и душой компании, но события, произошедшие между мной, Владом и Марией, сильно подкосили меня. Стремясь вызволить возлюбленную из когтей кровожадного Влада, я позабыл о своем легком нраве и стал жестче по отношению к окружающим людям. Мне остается лишь надеяться, что я возвращаюсь к своему прежнему состоянию, несмотря на творящиеся вокруг ужасы.
Практически подойдя к дому, я спросил у друга:
— Сам поведаешь новость, или мне как-то подготовить почву?
— Думаю, если мы снизим уровень ожиданий, это пойдет на пользу. Так что сострой несчастную мину.
— Не выйдет, твои сверкающие от счастья глаза нас выдадут.
Внезапно распахнувшаяся дверь, заставила нас замолкнуть и во все глаза уставиться на Аврамия. Что он здесь забыл?! Если он опять пришел читать свои проповеди, то я его взашей погоню отсюда!
В глазах священника виднелся страх, его всего трясло. Сутана была перепачкана кровью. Завидев нас, он дрожащей рукой указал внутрь и едва слышно произнес:
— Боюсь, слишком поздно…
Зеркало выпало из моих рук. Я поспешно поднялся по ступеням, оттолкнул Аврамия в сторону и вошел в дом.
Возле прохода на кухню, без сознания лежала Мона. Я быстро подошел к ней, с намерением узнать, в порядке ли она. Опустившись на пол, я коснулся ее запястья, стараясь нащупать пульс. Его не было! Посмотрев в лицо пожилой женщины, я узрел гримасу страдания. Неужели несчастная Мона умерла от разрыва сердца?! Бедняжка! Это ужасно! Что случилось?!
Рядом раздался не то хрип, не то крик. Пребывая в ужасе от этого низкого звука, я заглянул на кухню. Там, на полу, словно кукла, которую ребенок с раздражения бросил на пол, лежала Мария. Юбка ее чуть задралась, оголяя тонкие изящные лодыжки, а одна туфля слетела с ноги при падении. Моя возлюбленная, содрогалась от сильных судорог. Руками она схватилась за горло, словно бы душа саму себя.
Попытавшись резко вскочить с места, я упал на колени, а затем неловко пересек расстояние, отделявшее меня от Марии. Лицо моей супруги исказилось от боли, из глаз цвета морской волны текли слезы, а изо рта шла пена вперемешку с кровью. Возле красиво очерченных губ образовались маленькие странные ранки, чем-то напоминавшие жуткие язвы.
Почему так произошло?!
Мария встретилась со мной глазами и, казалось, обрадовалось тому, что я оказался с ней рядом. Я отнял ее руки от горла и попытался поднять Марию, чтобы немедля поскакать в город за помощью, врачевателя. Однако, очередная сильная судорога, сковавшая ее тело, пресекла мои намерения. Она извивалась словно змея, ее было невозможно удержать!
— Милая, потерпи! Сейчас я отвезу тебя к лекарю!
Мария громко набрала воздуха в грудь, ухватилась пальцами за ворот моей рубашки и помотала головой из стороны в сторону, словно бы прося ничего не предпринимать. Нет, я не могу оставить ее на произвол судьбы! Я сделаю все, чтобы она поправилась!
Держа ее лицо в своих ладонях, непослушным голосом, я попытался ее утешить:
— Все будет хорошо! Я отвезу тебя к Кайталину!
— Габ…
— Ничего не говори, любимая! Береги силы! Все будет хорошо!
На устах возлюбленной, словно бы расцвела улыбка, но уже через мгновение уголки ее губ опустились вниз. Не отводя от меня взора, она тихонько выдохнула воздух из легких и шумно вдохнула его чего через нос. Ей было невыносимо трудно дышать!
Я, с Марией на руках вскочил с места и выбежал на улицу. Медлить нельзя! Еще не поздно все исправить! Надежда есть! ОНА ВСЕГДА ЕСТЬ!
Я буду бороться за Марию! Как и прежде! Я не отдам ее Смерти! НИ ЗА ЧТО!
Стефан, пребывая в не меньшем ужасе от происходящего, успел уже подготовить моего коня, и подскочил на нем к крыльцу, Аврамий же стоял на коленях и громко молил Господа о спасении. Спрыгнув с Царя, Стефан вознамерился помочь мне уложить на него Марию, но очередная страшная судорога, сковавшая тело моей возлюбленной, заставила меня опуститься с ней на землю. Я пытался успокоить ее и заставить расслабиться, однако все мои попытки потерпели крах. Ей становилось только хуже! С каждой секундой силы покидали ее…
Меня начало охватывать отчаяние, которое полностью поглотило меня, когда моя возлюбленная перестала дышать! Свет ее чарующих бирюзовых очей погас, и Мария, словно сильно утомившись, прикрыла веки.
Нет, она не умерла! Это невозможно!
— Мария?!
Она не отозвалась.
— Мария!
В ответ я получил лишь молчание.
— Мария!!! Мария!!! АААААА!!! МАРИЯ!!! НЕЕЕЕЕТ!
Я завыл, словно раненный зверь и прижал к себе ее хрупкое тело. Я целовал ее лицо и молил не бросать меня, не оставлять одного! Но моя возлюбленная не могла исполнить мою просьбу, ибо ее душа уже покинула тело, устремившись в иной мир….
ЭТО НЕПРАВДА!
Я отстранил Марию от себя и сильно потряс, желая разбудить ее. Она не умерла, а просто потеряла сознание! Да, определенно, я смогу разбудить ее. Мария распахнет свои удивительные глаза и чарующим голосом скажет, что с ней все в порядке! Так и будет! Иначе и быть не может, ведь она жива и здорова! Марии просто стало нехорошо! Когда лекарь ее осмотрит, мы сможем сделать так, чтобы недуг ушел! Я уверен в этом!
Рыдая, я молил ее:
— Очнись, любовь моя! Очнись, прошу тебя! Не оставляй меня! Открой глаза! ОЧНИСЬ!!! ОЧНИСЬ!!!
Мария не шелохнулась. Я прижался губами к ее устам, лелея надежду, что может от этого она придет в себя. Это не помогло. Прижавшись ухом к ее груди, я попытался услышать хоть один толчок ее сердечка, но ничего не расслышал. НЕТ! Я просто не расслышал. ОНО ДОЛЖНО БИТЬСЯ! Я услышу заветный стук, я знаю! Вот сейчас он будет!
— Габриэль… Она…
— Мария! Ты слышишь меня?! Прошу тебя, взгляни на меня! ОТКРОЙ ГЛАЗА!
Стефан, сквозь слезы, пытался донести до меня то, во что я отказывался верить:
— Она мертва… Она…ушла, ты понимаешь?!
— Пожалуйста, очнись! Без тебя мне не жить, Мария! Я не смогу без тебя! ТЫ МОЯ ЖИЗНЬ, МОЙ СМЫСЛ СЩЕСТВОВАНИЯ! НЕ БРОСАЙ МЕНЯ! НЕ УХОДИ! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!
Суровая реальность свалилась на меня всей тяжестью своей непоколебимой истины. Любовь всей моей жизни, умерла у меня на руках, разбив на миллиард осколков сердце, в котором когда-то поселилась! Моя единственная и неповторимая Мария, погибла по моей вине, ибо я не сумел защитить и спасти ее! Моя прекрасная, добрая, ласковая, умная супруга покинула меня!
МАРИЯ УМЕРЛА!
УМЕРЛА!
УМЕРЛА!!!

***
Я ничего не чувствую кроме боли…
Я стал глух и слеп. Я не обращал внимания на приходящих ко мне людей, на их действия и слова. Мне просто было плохо. В моей душе образовалось пустота, огромная черная бездна, которая поглотит меня всего без остатка! Я отныне не существую. Я лишь тень от некогда живого человека.
Мои друзья, Стефан и Айгору пытались уговорить меня отойти от возлюбленной хоть на минутку и отдохнуть; они напоминали мне о сыне, которого еще предстоит защитить, но я не пошел у них на поводу. Я не могу оставить Марию одну. НЕ МОГУ!
Ко мне заглядывал и змей Вакар, однако, ни одно его мерзкое слово не вывело меня из себя. Отныне не было смысла реагировать на оскорбления…. Он дал мне что-то выпить, и я, не задумавшись, осушил содержимое предложенного им кубка, надеясь, что внутри яд. Увы, это оказалась просто вода. Жаль, что этот негодяй не решил меня все-таки убить…
Чтобы никто более не беспокоил нас с Марией, я забаррикадировал двери. Мы должны побыть с ней наедине. Я не желаю променивать последние драгоценные минуты пребывания с ней на этой земле на всякие глупые разговоры.
Стоя возле гроба, украшенного алыми и белыми розами и смотря на нее, на такую красивую в белоснежном платье, я плакал горькими слезами, умоляя любимую вернуться ко мне. Глядя в ее совершенное лицо отмеченное маской мучительной смерти, я проклинал все на свете. Я целовал ее губы, шепча ей слова любви. Я сжимал в своих ладонях хрупкие ручки Марии, не желая отпускать ее от себя. Но моя Мария была холодна словно лед. В ней не было искры жизни. Она умерла.
Я ВИНОВАТ В ТОМ, ЧТО МАРИЯ УМЕРЛА!
Многие высказали мысль, что Мария покончила с собой и выпила яд, подобно своему отцу. Я в это не верю! Она не настолько слаба, чтобы поступать так! Да и зачем ей это было делать?! Нет, моя Мария пала из-за чьего-то злого умысла! Кто-то захотел убить ее! От осознания этого, правда, не становится легче. Марию все равно уже не вернуть…
— Моя милая, Мария, скоро я присоединюсь к тебе, — прохрипел я, — Я погибну и мы воссоединимся вновь и никогда, слышишь, никогда больше не расстанемся! Мы будем навечно вместе! Мы ведь поклялись в этом, помнишь? — я разрыдался, склонив голову, — Мы будем жить возле моря и наслаждаться каждым новым днем в обществе друг друга. Будем сидеть на берегу и прислушиваться к шуму волн, как ты о том и мечтала.
На безжизненном лице возлюбленной ни один мускул не дрогнул. Ну почему именно она избрана твоей жертвой Господи?! За что ты отнял ее у меня?! Мы ведь с ней уже были на пути к нашему счастью! Лучше бы ты убил меня! ЛУЧШЕ БЫ Я УМЕР ВМЕСТО НЕЕ!
— Это все ложь!
Я приподнял голову и увидел перед собой проклятого вампира. Он глядел на нас и отрицательно мотал головой из стороны в сторону. Как и я, Влад не хотел верить в смерть Марии.
— Эта лишь мизансцена, чтобы уверовать меня, ведь так? — Влад подскочил к гробу и, не сводя глаз с личика Марии, прошипел — Это очередной ваш глупый план! Вы повторяетесь в своих идиотских задумках! Она лишь притворяется мертвой, чтобы я отстал от нее! Согласен, я переборщил в последний раз, разговаривая с ней, но…. Да поднимись ты с колен, черт бы тебя побрал, и дай ей противоядие! Слышишь? Я кому говорю?!
— Я бы все на свете… отдал, чтобы это… было именно так, — через всхлипы ответил ему я, разрыдавшись сильнее, чем прежде, — Но это правда! Марии больше нет с нами! Понял?! Она покинула меня!
Влад несколько секунд стоял неподвижно, а затем его лицо исказилось от подступивших к горлу рыданий. С его губ сорвался страшный рев, и он крепко схватил Марию за запястье, в надежде нащупать пульс. Чем дольше он держал ее руку, тем громче становились его стоны боли. Из глаз у него хлынули слезы, однако не хрустально прозрачные, а кровавые, отражающие его дьявольскую сущность.
— Нет, нет, нет! НЕТ! ЛЮБОВЬ МОЯ!
Влад коснулся ладонями щек Марии, а затем, явно пожелал коснуться устами ее губ. Этого я не мог позволить ему сделать! Я не дам этому демону осквернять ее тьмой!
Я поднялся на ноги и существенно оттолкнул вампира от гроба. Мгновение, он смотрел на меня затравленным взором, который вскоре сменился яростным. Влад был взбешен.
— Да как ты смеешь?! ЭТО ТЫ ВО ВСЕМ ВИНОВАТ! — в мгновение ока, оказавшись рядом со мной, он схватил меня за грудки, — ЕСЛИ БЫ ТЫ НЕ ОТНЯЛ ЕЕ У МЕНЯ, ОНА БЫ ОСТАЛАСЬ ЖИВА!
Я был согласен с этим заявлением и не собирался его оспаривать или переводить стрелки. Влад прав, именно я отравил своей любимой всю жизнь. Я завлек Марию в сети и подтолкнул ее в пучину грехов. Я ВСЕ ИСПОРТИЛ!
Смотря на разъяренного вампира, я внезапно увидел для самого себя отличный шанс закончить всю эту историю раз и навсегда. С мольбой глядя на бывшего лучшего друга, я прошептал:
— Убей меня…
Он зарычал и ударил меня по лицу. Я почувствовал кровь на своих губах. Этот металлический вкус, несказанно меня обрадовал. Кровь — это жизнь. Но если человек теряет много крови, то он умирает. Это мне как раз и нужно. Да и Влад давно этого хотел, так пусть же он исполнит собственное желание и отомстит мне за свое убийство.
— Убей меня! — громче повторил я.
Влад отпустил меня, лишь затем, чтобы вновь ударить. Когтями он разорвал кожу на моей груди. На эту боль я не отреагировал, как должно. Наоборот, она доставила мне странное наслаждение. Каждый удар вампира, приближает меня к смерти и к воссоединению с Марией!
— УБЕЙ МЕНЯ! — проорал я во все горло.
Уговаривать стригоя не было нужды. Влад набросился на меня, повалив на пол. Вампир впал в безумие и наносил по мне хаотичные удары. Он желал уничтожить виновника гибели своей давней зазнобы, а я нисколечко ему в этом не препятствовал. Его удары были нечеловеческой силы, однако я стойко сносил сильные побои. Удивительно, ведь остальные попавшие под горячую руку Влада сразу же погибали.
Кто-то снаружи попытался ворваться в зал, вероятно, чтобы выручить меня. Ни мне, ни вампиру зрители были не нужны, поэтому Влад оторвался от моего избиения для того, чтобы более тщательно забаррикадировать проход. Я же, истекающий кровью, словно червяк, подполз к постаменту с гробом. Встав на колени, я снова устремил свой взгляд на Марию. Даже в смерти она осталась красавицей. Если бы не бледность ее кожи, можно было бы считать, что она крепко спит. Как бы я хотел, чтобы она просто спала!
Свинцовая усталость сковала мое тело, и я улыбнулся, надеясь, что эта появившаяся слабость проявление наступающей кончины. Взор мой затуманился и я прикрыл глаза, ожидая, что вскоре вновь увижу свою возлюбленную. Ее волосы, ее глаза…. Какого они были цвета? Странно, как я это забыл?
Я упал на бок. Определенно, я умираю. Это тягостно. Но цель оправдывает средства. Скоро все закончится, и я буду вместе с… Кем? Кого я должен повстречать? Я не помню.
Я открыл глаза и с трудом сел. Что происходит? Ничего не понимаю.
Где я нахожусь? Не узнаю это место. Осмотрев зал в поисках ответов, я заметил темноволосого мужчину, спешащего ко мне. Добра он явно мне не желает! Чего он хочет от меня? Что я ему сделал?
Брюнет ударил меня по лицу, схватил за горло и прошипел:
— Я ненавижу тебя всей чернотой своего сердца!
Он, широко раскрыл свой рот. В оцепенении, я смотрел на то, как увеличиваются и заостряются его клыки. Это были зубы не человека, а свирепого хищника! Это создание из самого ада!
— Кто ты?!
Мужчина, кажется, опешил от моего вопроса, и неловко отпустил меня. Его брови взлетели вверх и он неуверенно проговорил:
— Ты… ты помолодел….
— Ты знаешь меня? — слабо спросил я, пытаясь зажать рукой страшную рану на груди.
Рот незнакомца приоткрылся от удивления, но я не расслышал его ответа, ибо в следующее мгновение подвеска на моей шее странно загудела и засияла. Темноволосый мужчина странно вскрикнул, прикрыл лицо руками и отступил от меня на пару шагов. Этот звук и свет, словно причиняли ему боль. Интересно, почему?
Еле стоя на ногах, я достал из-за ворота рубахи нательную икону. Ангел, запечатленный на ней, держал в руке райскую ветвь. Кажется, я припоминаю…. Это Архангел Гавриил. Бог — сила моя. Какое значение Архангел имеет ко мне?
Сияние стало ярче, я зажмурился, и чуть было не упал, но что-то неведомое легко подхватило меня и не дало шмякнуться об пол. Неземной свет окутал меня, и я очутился в своеобразном шаре. Не успев до конца осознать всю странность собственного положения, я неожиданно, на огромной скорости пронесся куда-то вперед, за пределы этого места. Куда-то по ту сторону завесы….
Перед взором мелькали разные картинки. Я видел столкновения различных войск, морские баталии, пышные балы и прочие события о которых не имел ни малейшего представления. Эти зрелища завораживали, и в тоже время пугали. Я желал, чтобы все прекратилось! Я кричал и пытался вырваться из западни, но что-то продолжало толкать меня вперед и показывать новые картины. Я видел правителей, наслаждающихся властью, командиров, ведущих солдат на погибель и бедняков, крадущих хлеб, чтобы прокормиться. В чем суть этих видений?!
Видений становилось все больше, и они гораздо чаще сменяли друг друга. Мне становилось больно от такого обилия информации. Я думал, что еще немного и от напряжения моя голова разбухнет и взорвется!
Однако также внезапно, как все началось, также внезапно оно и закончилось.
Я упал лицом на мощеную улицу. Стукнувшись об брусчатку, я захрипел от боли: все мои внутренности сотряслись от толчка, кости хрустнули, а страшные раны начали кровоточить с новой силой.
Практические уже потеряв связь с реальностью, я услышал быстрые шаги и чьи-то голоса. Смысл слов был не полностью мне ясен:
— Кардинал Джинетт! Кто это?! Откуда он взялся?!
— Это посланник Божий, Карл…. Нужно немедленно доставить его в лазарет! Господь послал нам своего воина в тяжелый час.

 Отправлено: 02.07.16 14:47. Заголовок: Глава 64.

От лица Влада Дракулы.

Непонятно откуда появившийся гул и свет, являл собой не что иное, как Божественное вмешательство. Впервые за время моего существования в облике вампира, Господь проявил себя. Судя по тому, какую невыносимую боль доставляло мне это сияние, Всевышний решил погубить меня! ЕГО свет обжигал кожу, подобно солнечным лучам!
Я завопил, прикрыл лицо руками и постарался отступить от источника своих страданий. Но сияние с каждой секундой становилось все ярче и ярче, словно пытаясь догнать меня и испепелить дотла!
Вжавшись спиной в стену, я все же рискнул открыть глаза и взглянуть, если можно так сказать, в лицо своей смерти. И едва не ослеп от бело-серебристого цвета заполнившего комнату. Все вокруг лишилось красок, был только этот проклятый свет! Я почувствовал, как из глаз, носа и ушей у меня потекла кровь. Сосуды, лишь недавно наполнившиеся драгоценной жидкостью, полопались от мощной Божественной энергии. Снова закрыв лицо руками, я опустился на пол, моля Повелителя прийти ко мне на выручку и не дать Господу сразить его верного воина.
Послышался негромкий хлопок и сияние, что мгновение назад проникало в самую крошечную щелку, исчезло. Не веря в собственное спасение, я сквозь пальцы, оглядел помещение. Обычная комната и не более того. Все осталось без изменений. Только разве что…:
— Габриэль? — нерешительно позвал я своего бывшего товарища.
Никто не отозвался.
— Габриэль? — чуть громче повторил я.
Тишина.
Ван Хельсинг исчез, словно бы его никогда и не существовало. Будто его стерли из времени…
Что с ним случилось? Где он?! Если Господь и в правду вмешался в наши судьбы, то что он сделал с Габриэлем? Какую роль он отвел под своего рыцаря?
Не это сейчас меня должно волновать! Значение имеет только МАРИЯ!
Я поспешно встал и прошел в центр комнаты, к дубовому столу, где находился гроб с моей возлюбленной. Я склонился над Марией и пара бордовых капель крови упали ей на лоб, осквернив чистоту фарфоровой кожи. Тыльной стороной ладони я постарался стереть эти пятна, но в итоге лишь сильнее размазал их по ее лицу. Нет, я не хотел осквернять тебя, любовь моя! Обещаю, когда мы уберемся отсюда, я приведу свою красавицу в должный вид! Я ВЕРНУ ТЕБЕ ЧИСТОТУ И НЕВИННОСТЬ!
Вынув из гроба хрупкое, легенькое словно пушинка, тело, я всмотрелся в лицо, обрамленное золотыми локонами. Даже в смерти Мария прекрасна, словно только что распустившийся бутон розы. Такая же нежная….
Мог ли я предположить, что в тот далекий холодный осенний вечер, девица, в ярком изумрудном одеянии, пленит мое сердце навеки? Нет. Но я до сих пор помню чувство, которое проснулось внутри меня, когда я впервые заглянул в глаза цвета морской волны. Я был заворожен. И обречен. На меня обрушилось страшное по силе проклятье, под названием любовь, избавиться от которого не представлялось возможным. От любви не существует лекарства.
Слезы хлынули из моих глаз и возобновили путь по моим щекам. Я вновь застонал от охватившей меня душевной боли. Мария сбежала от моих чувств, приняв СМЕРТЬ в свое нутро! Прижав возлюбленную к груди, я сел на пол и сжимая ее в объятиях, стал раскачиваться взад вперед. Прижавшись губами к ее виску, все еще лелея надежду ощутить пульсацию крови, я прошептал:
— Что же ты натворила, девочка моя? ЗАЧЕМ?!
Моя несчастная Мария, свет моих очей, отчего ты закончила свой жизненный путь подобно собственному отцу?! Что сломило твою волю, драгоценная моя?! НЕУЖЕЛИ Я ДОВЕЛ ТЕБЯ ДО ЭТОГО?!
Нет, нет, нет! Ты не могла так поступить! Ты бы не бросила сына, нашего маленького Александра! Ты не Лидия, которая спрыгнула с башни, даже не задумавшись о судьбе Михни! Ты другая! ТОГДА ПОЧЕМУ ТЫ ВЫПИЛА ЯД?!
Быть может, ты подумала, что это единственный выход из ситуации? Быть может ты просто захотела покончить не с собой, а с тем миром, что мы воссоздали с Габриэлем вокруг тебя? Быть может…?
— Дорогая… если ты решила, что умерев, сможешь убежать от меня, то я тебя разочарую, — я позволил себе горькую усмешку, — Я клялся, что навеки буду с тобой и не покину тебя. Я сдержу свое слово! — я поцеловал ее холодные губы, пребывая в ужасе от вкуса яда, сохранившегося на них, — Я смог вернуться из мира мертвых, так что и для тебя обратная дорога найдется. Я ВЕРНУ ТЕБЯ! И мы, как я и обещал, будем вместе НАВСЕГДА!
Все это время в комнату кто-то пытался ворваться. Возня за дверью стала громче, и я понял, что нам с Марией недолго осталось пребывать в одиночестве. Оставшись сидеть на месте, я нежно касался губами лица Марии, словно пытаясь разбудить ее этими ласками. Это фарс надо прекратить. ОНА НЕ ОЧНЕТСЯ!
Дверь слетела с петель, и в комнату ввалился молодой Стефан, в компании из нескольких незнакомых мне мужчин. Завидев меня, он без церемоний спросил:
— Где Габриэль?!
Я проигнорировал его вопрос. И уткнулся носом в шею Марии. Запах смерти уже исходил от нее, но ее дивный аромат еще чувствовался. Я с наслаждением вдыхал его, понимая, что еще очень долгое время не смогу его ощутить. Это если еще есть способ оживить ее… НИ КАКИХ ЕСЛИ! ОН ЕСТЬ, И Я ЕГО НАЙДУ!
— Что ты с ним сделал?! Куда он подевался?! — Стефан единственный из всей шайки посмел приблизиться ко мне. Юноша посмотрел на пол и увидел пятна крови. Нервно сглотнув, он словно констатируя факт, произнес, — Ты убил его. Убил…
— Нет. Я не успел.
— Что это значит? — недоуменно спросил он.
Если бы я точно знал, что произошло, возможно, я бы что-то и ответил ему. Однако у меня не было даже банальных домыслов на этот счет. Как там говорится? Ах да, «Пути Господни неисповедимы»…
Юноша наконец-то обратил внимание на то, что я держу Марию на руках. Он горько воскликнул:
— Господи Всемогущий, даже после смерти ты не можешь оставить ее в покое!
— Не могу. Она моя жена.
— Не твоя, — покачал он головой, — Он вышла замуж за Габриэля и взяла его семейное имя. Мария стала госпожой Ван Хельсинг.
Эти слова разозлили меня и я проорал:
— МАРИЯ МОЯ СУПРУГА, КНЯГИНЯ ВАЛАХИИ И МАТЬ МОЕГО СЫНА! ОНА ДРАКУЛ! Я НИКОГДА НЕ ОСТАВЛЮ ЕЕ!
Некоторые мужчины отступили на пару шагов, очевидно намереваясь сбежать, в тот момент, когда я решу расправиться с ними. Стефан же наоборот подошел еще ближе и рухнул передо мной на колени:
— Я знаю, что ты любишь ее, но умоляю тебя оставить Марию здесь. Дай нам похоронить ее по всем правилам. Она должна быть похоронена так, как должно. Дай ей упокоиться с миром!
— Не отдам! — будто капризный ребенок, не желающий расставаться с любимой игрушкой, сказал я, прижав Марию к себе сильнее.
— Пожалуйста! Позволь мне похоронить милую подругу и отдать ей последние почести! Так будет лучше, и ты сам это знаешь.
Что-то внутри меня понимало, что Стефан прав…. Я не должен в меру своего эгоизма обрекать душу Марии на страдания. Если я и в правду люблю эту женщину, я должен доказать это, отпустив ее на свободу.
Это тяжело, но правильно.
Я был уже готов передать тело Марии в руки Стефана, как внезапно в моей голове послышался голос Владыки Тьмы. Вновь Сатана решил вмешаться и не дать мне сделать роковую ошибку:
— Не глупи, Владислав. Если ты отдашь ему Марию, то ее отпоют и похоронят по всем правилам церкви! Ее дух вознесется, и тогда Господь сможет принять Марию в свое царство, и ты никогда, понимаешь? никогда не сможешь вернуть ее! Разве этого ты хочешь? Ты хочешь лишить себя любимой женщины и жить вечно, тоскуя по ней?
— Нет, — лихорадочно замотав головой, едва слышно ответил я.
— Нет? Ты уверен?
— Да, милорд.
— Тогда беги, сын мой. Убереги свою возлюбленную от поползновения этих фанатиков. Сбереги ее для себя, для своей неистраченной любви. Давай!
Я поднялся на ноги и, взревев, перевоплотился в страшного нетопыря. Мы с Марией выглядели, словно карикатура на старый как мир сюжет. Она красавица, в светлом одеянии, а я отвратительное чудовище, с черным сердцем.
Стефан и еще один воин подскочили ко мне, с намерением вырвать из моих лап Марию, но я, взмахом огромных крыльев, отбросил их к стене, вместе со столом, гробом и стульями. Не дожидаясь, когда они вновь ринутся в бой, я выпрыгнул в окно и воспарил в воздух.

***
У бриллианта должна быть достойная оправа….
Едва вернувшись в свою крепость, я стащил с Марии простое белое платье, облачил в алый бархатный наряд, на котором золотой нитью был вышит цветочный узор и закрепил к волосам тиару. Моя княгиня… как же она очаровательна! Мария, будучи безжизненной, все равно осталась красавицей, не имевший соперниц на этой земле. Она совершенство…. И ПРИНАДЛЕЖИТ ТОЛЬКО МНЕ!
У меня имелось много красивых платьев, достойных Марии, но я выбрал красное, потому что этот цвет символизирует кровь и, следовательно, жизнь. Моя красавица вернется. Через день или два, но вернется на этот свет! Я ЕЕ ЗАСТАВЛЮ! МАРИЯ НЕ СМОЖЕТ ПРОТИВИТЬСЯ МОЕЙ ВОЛЕ!
Я много подарков подготовил для возлюбленной, ожидая момента нашего с ней воссоединения. Мне хотелось вновь начать ее баловать, подобно тому, как это происходило в те дни, когда она звалась моей супругой. Меня злило, что при жизни с Габриэлем она облачалась в простые вещи, в одежду крестьянки! Моя Мария, такая утонченная, должна всегда быть нарядной! Даже сейчас….
Когда мы поженились, многие шептались, что Мария моя противоположность. Люди говорили, что я жесток, а супруга моя милосердна; что я груб, а княгиня нежна; что я несу зло, а Мария дарит добро. И все кто так говорил, были правы! В Марии воспитали самые светлые качества, но самое ценное для меня в ней, это было ее умение сочувствовать. Она скрашивала мои мрачные дни ободряющим словом и дарила мне, пусть и временное, ощущение легкости. Мария заставляла меня улыбаться и верить, что будущий день принесет мне только благо.
Мария сочувствовала мне, не только когда я был смертным, но и тогда, когда я стал вампиром. Да, она кричала, что ненавидит меня, однако я видел, что ей очень грустно от того, каким я стал. А это значит, что какие-то теплые чувства ко мне, она все же испытывала….
Я уже скучаю по ней.
Поместив красавицу в свой гроб, я просидел возле него целый день, невзирая на взошедшее солнце. Я хотел налюбоваться на нее, прежде чем мы расстанемся на неопределённое время. Запечатлеть в памяти ее лицо, с чувственными губами, зовущими меня…. Черт, как же я не хочу расставаться с ней!
Я уверен, что есть способ обмануть смерть и вырвать Марию из ее когтей, но мне тревожно. Как долго мне надо будет просуществовать без ее тепла? Когда я смогу вновь увидеть ее яркие глаза и милую улыбку? А вдруг у меня вообще не получится воскресить Марию?!
Вздор! Сам дьявол дал понять, что способ есть и он поможет мне! Так что надо взять себя в руки и сделать все возможное и невозможное, чтобы достичь своей цели.
— Влад, мне нужно тебе кое-что рассказать. Это очень важно.
Я оглянулся и увидел в дверном проеме Григория Вакара.
— Ты? Как ты здесь очутился?
— Это не имеет значения. Сейчас важно лишь то, что я хочу рассказать.
Я отмахнулся от него, словно от назойливой мухи. Все в этом мире может подождать.
— Это связано с Марией.
Едва услышав имя возлюбленной, в моей темной душе загорелся огонек слабой надежды. Неужели Вакар поведает мне о способе воскрешения моей красавицы? Интересно, какое может быть решение данной проблемы? Наверняка очередной темный ритуал, позаимствованный у некромантов. С помощью чего-то подобного, мы воскресили Игоря. К сожалению, в данном случае подобный ритуал никуда не годится. Мария должна вернуться обычным человеком, а не живым мертвецом, от которого веет гнилью.
Предвкушая, услышать радостную новость, я спросил:
— Что именно?
Григорий, покосившись в сторону гроба, начал говорить:
— Ко мне явился демон. Твой наставник. Аваддон.
— Просто так? Без вызова?
— Да.
— Почему к тебе?
— Не знаю, — взгляд мужчины метался из стороны в сторону, он боялся встретиться с моим взором, — Вероятно, захотел, чтобы именно я принес тебе весть.
— Весть о чем?
— О том что… — Вакар замолчал, опустил голову и уставился себе под ноги. Мое терпение было на исходе. Чего он тянет кота за хвост?!
— Что он поведал тебе?! ГОВОРИ!
Я переместился прямо перед Григорием. Он отшатнулся от меня, выставив руки вперед:
— Пожалуйста, успокойся, гнев сейчас не лучший советчик!
— Тогда выкладывай все, что сказал Аваддон! От начала и до конца!
— Мария выпила яд не по своему умыслу, ей его подсунули. Понимаешь? Ее отравили. Ее убили.
Я прикрыл глаза. Я подозревал, что дело тут нечисто. Меня изначально покоробил факт наличия яда. Марию, после самоубийства Александру, отвращала мысль о суициде. Она не хотела обрекать себе на вечные муки.
Кому понадобилось убивать мою красавицу? Кто-то захотел насолить мне? Или Габриэлю? А может это он отравил ее? Может Ван Хельсинг возомнил, что лучше им обоим умереть и воссоединиться на небесах? Нет, он бы не поступил так. А даже если бы и помыслил убить Марию и себя самого, то проделал бы все в одночасье.
КТО ТОГДА?!
— Он назвал тебе имя убийцы?
— Влад, это тебе не понравится…
— КТО?! — проорал я ему в лицо.
Вакар задержал дыхание, словно выдерживая театральную паузу, и произнес шокирующие для меня слова:
— Твой отец.
Медленно ступая, я вернулся к гробу и посмотрел в лицо Марии. Как отец посмел отнять жизнь у такой красивой женщины? Да, он как-то в порыве ярости сказал, что казнит ее, но я не хочу верить, что он действительно так поступил. Дьявол, зачем отец вновь доставил мне боль?! МАЛО ЕМУ МОЕГО ОТНЯТОГО ДЕТСТВА И ИСКАЛЕЧЕННОЙ ЖИЗНИ?!
НЕТ! Что-то не сходится. Отец сейчас не в Трансильвании…. Он не мог убить ее. НЕ МОГ!
— Валерий отдал приказ, — словно развевая сомнения, произнес Вакар, — Кайталину изготовил яд. А…. твой сын, передал его Марии, — не веря последним его словам, я замотал головой, — Это правда. Очень горькая. Мне ужасно жаль, Влад….
Что-то глубоко внутри меня треснуло и разбилось на миллион осколков. Это был остаток моей изувеченной души, который немедля собрался воедино, чтобы стать сгустком ярости.
ОНИ ЗАПЛАТЯТ ЗА МОЮ БОЛЬ!

***
Я устроил настоящий ад на земле.
Трансильвания была охвачена огнем и погрязла в море крови собственных жителей. Я ведь когда-то обещал отцу, что сожгу его владения, если он пойдет против меня. Я привык держать свое слово.
Нескольких горожан я обратил в себе подобных, в вампиров и они, будучи объятыми голодом, жестоко убивали своих родных и друзей. Кто-то из детей ночи, оказался охвачен похотью, посему ими не был упущен шанс найти выход для своего желания. Вампиры ловили молоденьких девушек и насиловали их прямо посреди творящегося кошмара. Что же, раз мы в аду, то здесь есть место для каждого греха!
Забавы ради, я вспомнил о своем давнем пристрастии. Дабы внести некий особенный штрих в это разрушительное по своему содержанию полотно, я повелел своим подручным расставить колья и насаживать на них смертных. Вампиры охотно исполняли мою волю, и издевались над людьми, восславляя нашего темного Повелителя. На кол они сажали всех, кто попадался им в лапы. На острых пиках корчились и мужчины, и женщины, и дети. В Трансильвании вырос целый лес из кольев! Я чувствовал никакой жалости к казненным. Ах, прям как в старые добрые времена…!
Я принимал активное участие в этом побоище. Я раздирал людям глотки, ломал кости, вспарывал животы и проламывал головы. Разумеется, не забывая трапезничать при этом их драгоценной кровушкой! Не разбазаривать же столь ценную жидкость почем зря!
Городская стража, что выступила против меня и новоиспеченных тварей, храбро сражалась во имя спасения своего родного города и его жителей. Но в итоге, в большинстве своем погибла мучительной смертью. Оставшиеся в живых люди, спешили в замок, дабы там укрыться от адских тварей. Часть из них оказалась убита или обращена моими слугами по пути к крепости.
Вампиры, коих я создал для своей мести, были лишь пустоголовыми кровожадными тварями. Когда они выполнят свой долг, я собственноручно избавлюсь от них. Эти твари мне не нужны.
Во главе своеобразного войска, я ворвался в твердыню князя Валерия, намереваясь уничтожить всех его обитателей. То, что случилось в городишке, было только цветочками, по сравнению с той мясорубкой, которая разразилась здесь.
Дружина князя оказалась более натренированной и подготовленной, нежели стража в городе, поэтому мужчины из нее давали существенный отпор. Воины смогли прикончить некоторых новоиспеченных вампиров, благодаря оружию, выкованному из серебра. Этот факт очень напугал детей ночи, однако абсолютно не покоробил меня. Серебро не в состоянии меня убить! Вампиры видели, как освященное оружие вонзается в мою плоть и не уничтожает меня. Они заворожено смотрели, как я одного за другим уничтожаю их обидчиков. Осознав ту силу, которой я владею, мои слуги бросились в битву с еще большим рвением. Им хотелось угодить своему могущественному хозяину, доказать, что они достойны моей милости.
Оставив позади вампиров, сражающихся с членами княжеской дружины, я устремился вглубь замка. Я должен найти тех, кто повинен в смерти Марии, и убить их также жестоко, как они погубили мою возлюбленную. О, а она страдала, в этом сомнений у меня нет!
Придворного лекаря Кайталину я нашел первым. Над этим сукиным сыном я поизмывался вдоволь! Пытая и истязая его, я приговаривал об истинном предназначении работы целителя. Самый главный постулат врачевателя: «не навреди»! А он, этот жалкий червь, нарушил его, изготовив яд, что погубил Марию, и значит, не имеет права называться лекарем! Одно лишь наименование походит ему — ОТРАВИТЕЛЬ! Правда, Кайталину даже перед смертью не смог найти в себе мужества признаться в собственном преступлении. Очень забавно, что отец подобрал к себе на службу людей, похожих на него самого, таких же ТРУСОВ!
Я побежал по коридорам, стараясь обнаружить следующего из негодяев и, наконец, ощутил знакомое сердцебиение. Родное. Еще один попался! Я ворвался в комнату. Спиной ко мне, на коленях перед иконами, стоял Аврамий. Он громко бубнил слова молитвы.
Нарочито медленно я подошел к сыну, жалея, что не свернул тому шею раньше. Надо было убить этого выродка, как только он появился на свет из лона Элоны! Он одно из моих главных РАЗОЧАРОВАНИЙ в жизни!
Грубо схватив сына за плечо, я развернул того к себе и невольно ужаснулся. За короткий промежуток времени Аврамий постарел на несколько лет: он поседел, а возле глаз у него залегли глубокие морщины. Страх высосал из него всю молодость.
Узрев меня перед собой, он громко разрыдался. Взяв Аврамия за грудки, я оторвал его от пола:
— Своими слезами ты меня не разжалобишь! Думаешь вымолить себе прощение, за то, что отравил Марию?! Проклятый УБИЙЦА!
— Я…я… убил ее…! Если бы…я…не дал…! Она бы….! Я хотел…помочь! А ты….! Я хочу…. Домой! Заберите меня…! — сквозь рыдания, причитал мой сын, глотая слезы и громко хлюпая носом, — Я мог бы…. спасти! Но…! Ааааа! Я виноват!
Я отпустил Аврамия. Он упал на ковер, обхватил голову руками и громко закричал.
— Я мечтал….! Хотел нести…свет! Я погряз в пороке!!!
Слушая его дальнейший бессвязный бред, я осознал одну очень важную вещь. Мой сын не знал, что дает Марии. Аврамия использовали, не сказав, какую роль ему дано сыграть во всей этой истории. Отец на сей раз решил сломать жизнь моего СЫНА!
В комнату забежала вампирша. Заметив Аврамия, она уже было хотела накинуться на него и растерзать, но я остановил ее и мысленно велел убираться. Не пререкаясь со своим хозяином, она вышла и устремилась на поиски других людей.
Я сел рядом с сыном и обнял его. Он вцепился пальцами в мой кафтан и разрыдался с новой силой. Бедное мое дитя, будучи ослепленным гневом, я чуть было не погубил тебя. Невиновного. Я заглажу перед тобой вину. Я дам тебе возможность спастись:
— Уезжай отсюда, сын.
Аврамий лишь простонал мне в ответ.
— Забудь обо всем и начни жизнь заново. Считай все это лишь кошмарным сном.
— Я…не смогу…!
— Сможешь. Не кори себя ни в чем, что случилось.
Послышался громкий визг, и вампирша, что лишь минуту назад забегала сюда, вернулась. Во взоре женщины был страх, причиной которого служил кинжал, застрявший в ее груди. Лезвие угодило прямиком в сердце. Серебро быстро разъедало ее плоть. Уже через мгновение, она рассыпалась в прах. Какая жалость.
Мой отец, князь Валерий, ворвался в комнату вместе с юным Стефаном, и моими сестрами, Еленой и Оаной. Удачно. Избавлюсь сразу ото всех!
— Влад, останови это безумие! Сын, умоляю тебя…
— Не называй меня своим сыном! У меня есть лишь один отец, и имя ему САТАНА!
Не желая и дальше выслушивать его мольбы, я отпустил Аврамия и бросился в сторону отца. Он должен заплатить, за все, что натворил! Отец ответит за мою печальную судьбу, за сломленные жизни моих братьев и за погубленную Марию! Я УБЬЮ ЕГО!
Стефан оттолкнул отца в сторону и тем самым занял его место. Я схватил его за горло и пригвоздил к стене. Елена закричала и захотела прийти на выручку к своему возлюбленному, но ее остановила Оана.
Давно надо было придушить этого выскочку! Мало того что вор, так еще решил выбиться из нищеты за счет моей сестры! Паршивый щенок, вечно путающийся под ногами! Верный оруженосец Габриэля, без конца помогающий срывать мои планы! Стефан мой ВРАГ!
Юноша не собирался так просто дать себя убить, поэтому, что есть мочи, он ударил кулаком меня по лицу. Боли от самого удара я не почувствовал, однако на пальце у парня оказалось серебряное кольцо, которое неприятно обожгло кожу. По инерции я отпустил мальчишку.
— Как же ты мне надоел! — гаркнул я, — Неблагодарный! Я сохранил тебе жизнь!
— Не будь Марии и Габриэля, ты бы этого не сделал! Ты бы убил меня, как и тысячи несчастных до этого! Так что кому я благодарен, так это им! И во имя этой благодарности, я сделаю все, чтобы уничтожить тебя, чудовище!
— Отлично же ты благодаришь своих спасителей, уберегая одного из их убийц! — указав пальцем в сторону отца, находящегося рядом с Аврамием, сказал я, — Мария, которая всегда оберегала тебя, сгинула в небытие, по ЕГО приказу! Она превратилась в прах, из-за НЕГО!
— Что за чушь ты несешь?! — выпалил отец, — Я все это время был в Ватикане, я не мог…
— МОЛЧАТЬ! НЕ СТРОЙ ИЗ СЕБЯ НЕВИННОГО! Я ЗНАЮ ПРАВДУ!
Я попытался дотянуться до отца и одним мановением руки, перерезать ему горло, но Стефан вновь встал на защиту князя Трансильвании. На сей раз ему не удалось увернуться от меня, и я нанес ему существенное ранение в области шеи. Он зажал рану рукой и рухнул на пол. Елена, все же вырвалась из хватки старшей сестры и подбежала к Стефану, который успел принять сидячее положение.
— Зачем ты это делаешь?! — воскликнула она.
Мне хотелось сказать, что я бесчувственный монстр, получающий удовольствие от убийства. Однако осознание, что в этой комнате находятся не пятеро, а шестеро людей, заставило меня повременить с высказыванием. Кто этот шестой?! Где он?
Ответ пришел быстро. Сердцебиение исходило из чрева моей сестры.
— Успел ребенка заделать? — снисходительно взглянув на Стефана, сказал я, — Даже не удивлен. Чернь плодится быстро.
Я улыбнулся возникшей в моей голове идее. Перебить всех немедленно, мне очень хотелось, но куда интереснее, уничтожать постепенно. Я всегда говорил, что медленная смерть, самая мучительная. И раз отец сгубил нескольких из своих детей, я помогу ему погубить и остальных.
Думаю, Повелителю понравится затеянная мной игра:
— Сегодня я объявил войну вам и всему человечеству! Плодитесь, мои дорогие, ибо когда придет время, я заберу каждого вашего ребенка, — Елена прикрыла руками живот, после моих слов, — Я пролью их кровь, во славу дьявола! Я посмотрю на ваши лица, когда вы лишитесь самого дорогого и засмеюсь во весь голос, над вашими душевными мучениями! И я сделаю все, чтобы ТВОЙ род, — я посмотрел на отца, — Никогда не смог достичь рая! НАВЕКИ ТЬМА ОКУТАЕТ ТРАНСИЛЬВАНИЮ! Я гарантирую вам это! Ведь я…держу свое слово….